На самом деле, чтобы стать писателем, все, что вам нужно делать, - это писать. Но есть и другой совет: не стоит раздавать всем подряд свои визитные карточки и рекламировать свое имя. Например, - известный писатель, он создает захватывающие книги, одной из которых является публицистическое произведение "Неординарные: История успеха". В нем Малкольм рассказывает о так называемом правиле 10 000 часов. Проще говоря, он отметил, что всех успешных людей объединяет то, что каждый из них посвятил своему делу более 10 000 часов. Поэтому, уделяя в день час или два писательской карьере, вы вряд ли увидите свое творение в списках самых захватывающих бестселлеров года. Но все-таки как становятся писателями? Именно этой теме посвящена данная статья.

Конечно, важно не только количество часов, которые вы тратите на писательство, нужно еще и иметь какие-то исходные навыки, а затем постоянно их совершенствовать. Необходимо уметь грамотно выражать свои мысли, при этом делать это ярко, чтобы сюжет и характер произведения были интересными. Запомните, что эрудиция и наблюдательность - ваши лучшие друзья.

После того как вы изучили всевозможные статьи на тему "как становятся писателями", или прежде чем начать писать будущий бестселлер, нужно, соответственно, найти исходный материал. В любом случае лучше писать о знакомой тематике, о том, в чем вы ориентируетесь. Сразу свыкнитесь с тем, что придется читать много литературы, изучать новую информацию, много времени уделять сбору материала. Без этого ваша будущая книга может получиться сумбурной, и читатель, скорее всего, не уловит ту самую мысль, которую вы своим произведением пытались до него донести.

Представьте, что вы пишете статью, только очень большую. Систематизируйте все, что делаете, работайте так, как вам удобно. Но при этом помните, что нельзя просто сказать три слова "хочу стать писателем" - и сразу же оказаться обладателем литературной премии "Золотое перо Руси". Нужно непременно работать, стараться, изучать произведения других писателей, постоянно развивать свою наблюдательность и индивидуальность. Бестселлерами становятся уникальные книги, лучшие в своем жанре, в которых есть что-то такое, чего нет в других, поэтому вырабатывайте собственный стиль, собственный почерк.

Написав произведение, не нужно торопиться сдавать его в издательство. Перечитайте текст несколько раз, подредактируйте, приведите его к идеальному, на ваш взгляд, состоянию и только тогда, когда вы уже точно будете уверены в том, что это творение готово "выйти в свет", сдавайте его в печать.

Примерно так пишется хорошая книга. Но мы все еще не ответили на вопрос, как становятся писателями. Мы только объяснили сам процесс. А как становятся писателями? На самом деле, не существует определенного секрета, при помощи которого вы за считанные дни станете писать захватывающую мистику или душераздирающие романы. Все требует времени и правильного подхода, все только в ваших руках. Поэтому запаситесь терпением, соответствующей литературой, положительными эмоциями и начинайте трудиться, так вы точно сможете стать современным Джеймсом Джойсом или Джоан Роулинг.

Писательство – такая же работа, как любая другая. Но многие начинающие писатели этого не понимают, им видится бесконечный полёт творчества. Жаль, но всё прозаичнее. Чтобы стать хорошим писателем (не гениальным, но по-настоящему хорошим), нужно делать следующее:

1. Пишите каждый день

Суть в том, чтобы каждый день садиться и писать художественную прозу (или пьесы, если вы драматург, или статьи, если вы журналист). Польза огромная. И это вовсе не сложно. Моя знакомая работает помощником руководителя. Каждый день она пишет по 15 минут перед работой и 15 минут во время обеда.

Можно весь день разглагольствовать о великих сюжетах для романов или сценариев, но есть только один способ стать хорошим писателем – сесть и писать.

2. Ведите дневник

Дневник – отличное подспорье для саморазвития, не только для писателей, но вообще для кого угодно. Дневник – это место, где вы пишите правду и только правду о своей жизни (никто же не прочитает, можно и честным побыть), анализируете эмоции, находите важные решения. Кроме того, писатель всегда может записать в дневник любую пришедшую ему идею и практиковаться собственно в писательстве.

3. Извлекайте уроки из всего без исключения

Когда в жизни происходит нечто «плохое», это на самом-то деле отличный урок. Спросите себя, как бы вы пережили это событие во второй раз, а потом используйте его – придумайте сцену на его основе, например. У всех в жизни бывают трагедии, но хороший писатель найдёт, что с ними делать.

4. Заткните рот своему внутреннему критику

Голос критика в вашей голове срывается на визг, как только вы садитесь писать. «Это бред!», - кричит критик. «Никто этого читать не будет!», - надрывается критик. Не слушайте его. Он задушит ваш творческий потенциал, если вы ему позволите. Заткните ему рот. И не судите себя сами слишком строго – вы только учитесь.

5. Читайте столько, сколько можете

Читайте такие книги, какие сами хотели бы написать. Читайте книги, которые волнуют вас. Читайте книги, от которых не можете оторваться. А когда читаете – учитесь у писателей. Даже у ваших кумиров, которые давным-давно стали популярными, бывают в книгах слабые места. Когда находите такие – спрашивайте себя самого: а как бы я это улучшил?

6. Радуйтесь сторонней критике и неприятию

Поймите, что любое искусство субъективно. Неприятие означает, что вас точно заметили, а это здорово. Столько талантливых писателей никому не показывают свои работы, потому что боятся получить отказ! Сделайте коллаж из таких отказов и гордитесь ими. Каждый отказ – это попытка. А попытка – это гораздо больше, чем делают многие.

7. Пробуйте новое

Учитесь новому, увлекайтесь новым, посещайте новые места. Глядите на мир со стольких углов, со скольких вообще можете. Новые мероприятия, места, люди, культуры – всё это вдохновит на новые истории. Чтобы стать хорошим писателем, нужно смотреть на мир.

8. Обращайте внимание на всё, что касается писательства

Телепередачи, фильмы, даже электронные письма и посты в соцсетях – всё это учит писать. Что вы думаете о сценарии «Игры престолов»? Или вы заметили кучу грамматических ошибок в сообщении друга? Есть ли способы структурировать рассылку для сотрудников? И так далее.

9. Всегда ищите, куда расти

Никогда не думайте, что вы достигли совершенства. Хороший писатель, вне зависимости от уровня и статуса, всегда чему-то учится.

10. Прислушивайтесь к другим писателям

Один из путей роста – писательские курсы, чтение книг и блогов о писательстве, посты любимых писателей в социальных сетях и так далее.

11. Бросьте себе вызов

Не говорите себе, что чего-то не можете: например, писать научную фантастику или написать роман за месяц. Бросайте себе вызов, желательно не единожды.

12. Учитесь у других видов искусства

Ходите в музеи, на концерты, в кино, театры. Всегда ищите новые источники вдохновения, чтобы стать хорошим писателем. Заодно познакомитесь с творческими людьми других профессий. Никогда не знаешь, рисунок, фотография, песня или фильм вдохновит на следующий рассказ.

13. Следуйте за навязчивыми идеями

Пишите то, что хотите написать, а не то, чего от вас ждут друзья, родители или наставники. Не надо писать только потому, что такое будут покупать или такого хотят издатели. Пишите о том, чем увлечены. Пишите о том, что любите. Пишите такие рассказы, которые сами хотели бы прочесть.

14. Цените собственный стиль

Не сравнивайте себя с другими писателями. Не пытайтесь быть как Стивен Кинг или Дж.К. Роулинг. У каждого человека свой уникальный опыт, свой взгляд на мир. Нет двух писателей, которые рассказывали бы одинаковые истории. Ищите истории, которые можете рассказать только вы, и пишите.

https://www.сайт/2017-02-15/kak_stat_uspeshnym_pisatelem_instrukciya_ot_kritika_otkryvshego_alekseya_ivanova

«Если автор хочет большой славы и больших денег…»

Как стать успешным писателем. Инструкция от критика, открывшего Алексея Иванова

«Бытование писателя чрезвычайно проблематично. Он находится в конкуренции со всем, что написано раньше, со всеми современными информационными потоками, с другими досуговыми формами. Поэтому любой способ заставить читать себя, заставить услышать, что такой писатель существует, уже большая удача», — просвещал на лекции в книжном магазине «Пиотровский» (Ельцин Центр) Александр Гаврилов, литературный критик и редактор, телерадиоведущий и культуртрегер, знаменитый, в частности, тем, что открыл звезду писателя Алексея Иванова. По окончании лекции мы поподробнее расспросили Александра Феликсовича: как стать известным и успешным писателем в наши дни и в ближайшем будущем?

«Продавцы и охранники почти полностью перешли на видео и почти ничего не читают»

— Александр Феликсович, поговорим о будущем писательского труда, причем будущем на расстоянии вытянутой руки. Вы в своих лекциях обращаете внимание на то, что электронный текст, не тождественный классическому, законченному произведению, постоянно изменчив. Значит ли это, что значение первоначального автора оригинального текста уменьшается? Что первоначальный текст сможет отредактировать кто угодно, при этом, не исключено, оказавшись даже успешнее автора-демиурга?

— Пока что европейское и даже российское право устроено так, чтобы охранять, защищать и поддерживать автора. И я убежден, что, как и прежде, количество авторов и пассивных потребителей в любом жанре повествования и в любом канале распространения будет различаться многократно.

В этом году я оказался в лондонском музее съемок фильмов про Гарри Поттера. И увидел поразительную историю. Мир Гарри Поттера в книгах Роулинг прописан довольно детально, но это не идет ни в какое сравнение с тем, какой детализации требует киноэпопея: все эти движущиеся портреты, книги на полках библиотеки, и у каждой что-то написано на корешке и так далее. В этом, мне кажется, ответ на ваш вопрос: Роулинг сочинила мир настолько большой, энергичный, заряженный, что когда сотни людей вкладываются в то, чтобы развить некоторые его области, он не теряет ни цельности, ни самоценности, ни принадлежности автору.

— Именно в этом секрет поразительного успеха Роулинг, в том, что она в придумала и подробно описала целую самодостаточную реальность?

— Начнем с того, что сегодняшнее авторствование связано с новыми типами взаимодействий и новыми типами текстов. Тип книги и книжного авторствования, который сделал Европу такой культурно мощной и экспансивной, какой она была до конца XX века, возникает в один конкретный момент — когда Сократ говорить своему ученику: не надо ничего записывать, надо запоминать; если человек будет записывать, он не запомнит важных вещей, не будет тренировать память и постепенно утратит ее. Рядом как бы стоит другой его ученик, Платон и, ослушавшись учителя, записывает этот диалог. Платон сохранил эти слова Сократа для нас и отправил их путешествовать сквозь время. Именно с этого момента в Европе начинается использование книги как технологии капсулирования смысла и пронесения его неизменным сквозь времена. Мы также хорошо знаем, когда заканчивается эта эпоха — когда появляется YouТube, когда каждый, кому нужен какой-то кусок устной речи — образовательной, развлекательной и так далее, — может запросить именно его и увидеть его неизменным, не в чьем-то пересказе, а без «сводника», запечатленным непосредственно.

— Что это принципиально меняет?

— С платоновских времен и на протяжении очень долгого периода книга обладала абсолютной монополией на существование сквозь время, есть только два типа авторов, которые оставались в веках, — писатели и художники. Но сейчас все меняется, так как движущиеся картинки отжирают у книги эту монополию, занимают все новые и новые территории, отвоевывают сферу переобучения и вообще становятся основанием будущего культурного тезауруса.

Какие-то смешные полвека назад советским человеком считался тот, кто знал, кто такой Павка Корчагин и Базаров (последний пример, по-моему, в особенности смешон, потому что «Отцы и дети» один из худших текстов Тургенева, он не нужен ни для чего, кроме как показать, каким демократическим и народолюбивым был Тургенев, якобы предвосхитивший Октябрьскую революцию). В наши дни человек, принадлежащий большой европейской культуре, скорее знает, кто такой Хан Соло из «Звездных войн», чем героев [писателя] Филипа Пулмана, которые не вошли в экранизацию его романа «Янтарный телескоп». Сегодня сериалы выполняют ту же роль и функционируют в точности так же, как в XIX веке — романы. Это тот же тип культурного поведения, когда люди собираются в гостиной, садятся в кружок, раскрывают книгу или журнал и читают очередную главу диккенсовской истории про Крошку Доррит. Сегодня такой тип поведения непредставим по отношению к тексту: ну кто будет слушать устное чтение? А вот собраться вокруг движущихся картинок, сериала — вполне. Мы будем продолжать смотреть фильмы, становящиеся франшизным повествованием, снова и снова возвращаться в миры, которые нам любезны, но уже с помощью движущихся картинок.

Писатель Игорь Сахновский — о своем новом романе и неискоренимой проблеме России

Мы видим, что чтение серьезное, основательное, чтение больших массивов текста с интеллектуальным и эмоциональным анализом конкурирует и с потоком движущихся картинок, которые отжирают территорию у книги, и с потоком новых досуговых форм. В России очень быстро сокращается сегмент развлекательного массового чтения, детективов и фантастики, которые еще недавно занимали огромную долю художественного чтения. Потребитель, который нуждался только в развлекательных историях, начал смотреть очень улучшившееся и ставшее доступным видео. Продавцы и охранники почти полностью перешли на видео и почти совсем ничего не читают. Что проще — читать книгу или смотреть движущиеся картинки? Что интереснее — почитать книгу или сходить с друзьями в квест-рум? Именно это, с моей точки зрения, объясняет сегодняшний слом типов, технологий, объемов чтения. Верными книге остались те, для кого книга не только и не просто досуг.

Поэтому автор, если он хочет большой славы и больших денег, должен быть готов к тому, чтобы создать не просто литературное произведение, а большой мир, который может быть представлен как литературными произведениями, так и другими формами рассказывания об этом мире. И хорошо, если найдутся пара сотен человек, одни из которых будут строить декорации к фильму-экранизации, а другие — писать фанфики, сидя душной ночью на своем подростковом чердаке.

«Сегодня сериалы выполняют ту же роль и функционируют в точности так же, как в XIX веке — романы. Это тот же тип культурного поведения, когда люди собираются в гостиной, садятся в кружок, раскрывают книгу или журнал и читают очередную главу диккенсовской истории про Крошку Доррит»

— То есть писатель еще больше становится маркетологом, специалистом по продвижению своих произведений, декоратором, шоуменом, в конце концов. Как следствие, ему остается все меньше времени на собственно писательский труд?

— Знаете, меня постоянно ругают за то, что обо всех изменениях в культуре я рассказываю в нетрагическом ключе. Что поделать, я не люблю этот модус: какие же мы бедняжки, как же мы до сих пор не погибли! Я вижу ситуацию так: у автора появляется возможность впрямую влиять на то, что происходит с его текстами. Есть такой интересный американский писатель Хью Хауи, который сначала выпустил с большим издательством серию бестселлерных триллеров и детективов, а потом, посмотрев, что делает издательство, осерчал и открыл собственное. Более того, создал сайт «Заработки автора», по пути дает мастер-классы, публикует анализ ситуации на рынке книжных продаж в Америке и в мире. Так получилось, что Хауи талантливый маркетолог и вполне приличный писатель.

Если все так удивительно сплелось, у автора есть возможность все это делать самому. Если не сплелось, можно не делать, но при этом помнить, что ты не сделал. Какие-то 20 лет назад автор говорил: моя книжка непопулярна, потому что издатели идиоты: никому ее не показали, не разместили цитаты в прессе, не договорились с критиками, не засунули меня на радио… Сегодня же он должен признать: а еще я не процитировал свою книгу в соцсетях, не разместил ее фрагменты на «Амазоне» и так далее. Может ли писатель по-прежнему не делать всего этого? Разумеется, может. Но если раньше считалось, что он должен заниматься только литературой, а дальше ему может повезти, а может не повезти с издательством (известно множество примеров, когда писателю не везло с первым издательством, а везло со вторым-третьим), то сегодня заниматься или не заниматься продвижением своей книги — это авторский выбор.

«Начинающему писателю немножечко проще, чем его коллеге пятьдесят лет назад»

— Сегодня писателем может стать кто угодно: не нужно заканчивать Литературный институт имени Горького, становиться членом Союза писателей…

— И никогда не было нужно. Гомер спокойно обошелся без того и другого. И Достоевский как-то справился.

— …Иметь связи в кругу издателей и критиков. Чтобы быть востребованным, «достаточно» иметь гаджет и выход в Сеть и быть талантливым или удачливым. Сегодня бриллианту тяжелее блистать из-под кучи навоза, или наоборот, запрос на подлинное мастерство — головокружительный сюжет, сложную композицию, изящную стилистику и так далее — становится сильнее?

— «Взрослому» писателю — тяжелей. В первую очередь потому, что еще совсем недавно массив чтения был жестко разделен на бестселлеры и новинки — это то, что можно увидеть в приличном книжном магазине, на широкую классику — это то, что можно получить в библиотеке, и на все остальное — это огромный архив хранения, то, что можно затребовать по межбиблиотечному абонементу, чтобы через три недели вам это доставили из Гамбурга на лошадях. Сегодня, по мере формирования всемирного информационного облака и перемещения библиотеки туда, доступ к литературе прошлых лет стремительно упростился и убыстрился. Не нужно идти в библиотеку — достаточно щелкнуть на приложение в телефоне. Это означает, что современный писатель оказывается в гораздо более конкурентной среде. С каждым днем, по мере того, как новый тип книг и чтения расширяет свое присутствие, тяжелее становится любому, кто хочет писать и обнародовать текст.

Почему немножечко проще начинающему писателю, чем его коллеге пятьдесят лет назад? Когда писатель начинает, он в состоянии почти отчаяния: услышит ли хоть кто-нибудь, что я скажу?! Сегодня он может сразу получить доступ если не ко всему массиву читателей, то к читателям, интересующимся именно тем типом литературы, который ему интересен и важен. Условно говоря, в рамках одного и того же жанра фэнтези некоторые любят Роджера Желязны, а другие — Уильяма Гибсона. Те, кто упивается Ремарком, не переносят Селина, и наоборот.

— Углубляется сегментирование читательской аудитории?

— Сегментация происходила всегда. Разница с предыдущими временами в том, что еще совсем недавно считалось, что есть всеядный читатель. И вот однажды, будучи одним из создателей и на протяжении нескольких лет программным директором Московского книжного фестиваля, я в большом книжном магазине «Москва» на Тверской несколько дней по несколько часов наблюдал за потребительским поведением покупателей книг. И был потрясен. Один и тот же человек совершенно по-разному ведет себя в отделе художественной литературы и в отделе деловой литературы. В первом случае он всерьез реагирует на цену, но покупает много, мало доверяет авторитетам и оценку произведения откладывает до его прочтения: дайте мне свежую фантастику (или все свежие детективы), я потом разберусь, какие хорошие. В отделе деловой литературы тот же самый человек начинает очень доверять авторитетам и прессе («я читал в газете «Коммерсантъ», что эта книга по маркетингу лучше всего, что было раньше»), он принципиально иначе относится к цене, готов выкладывать приличные деньги, потому что расценивает их как инвестицию в переобучение, он покупает мало книг, потому что их нужно читать медленно и въедливо. В одном человеке — совершенно разные люди, разные читатели и разные читательские стратегии.

И сетевые сервисы типа Facebook, «ВКонтакте», ЖЖ позволяют писателю говорить не со всей совокупностью читателей, а с выборкой. Иногда это губительно, потому что раньше, когда разговор о любой книжке начинался с жесткой критики, молодой автор, прежде чем предстать перед «злобными судьями», очень долго шлифовал свое высказывание, надеясь выразиться так, чтобы поняли, написать так, чтобы не придирались. Сегодня же легкие социальные «поглаживания» в соцсетях («Молодчина, книжку написал!») подталкивают многих дебютантов, скажем так, к недостаточному напряжению в выделке текста. Это, кстати, касается и зрелых писателей, которые уже получили свою аудиторию, «поглаживания» и поощрения от нее. Поздний Пелевин пишет уже даже не ногами, а мажет хвостом по клавиатуре компьютера, и все, что получилось, отправляет в издательство.

— В своих лекциях вы говорите про кастомизацию современной литературы, ее подстраивание под нужды потребителя. Эта качество будет развиваться? Литература все чаще будет удовлетворять прежде всего текущие, даже моментальные потребности аудитории, приносить практическую пользу читателям?

— Дело в том, что, кроме ситуации перемены книгой своего основного носителя (а это в жизни общества всегда очень большое событие), кроме потери буквами монопольной функции передавать информацию в неизмененном виде сквозь века, кроме появления мира движущихся картинок, есть еще один процесс такого же значения. Просто поскольку он идет давно, примерно с начала XX века, то мы реже замечаем его и думаем о нем. Я говорю о массовизации культуры — о чем Ортега-и-Гассет писал в своем знаменитом эссе «Восстание масс», а Корней Чуковский — в предреволюционной литературной критике. Потом он никогда не афишировал эту публицистику, чтобы не напоминать Советам о своем сотрудничестве с эсерской прессой, а там были соображения изумительной тонкости и глубины.

Корней Иванович довольно много говорит о том, что массовый потребитель требует себе совсем другой культуры, чем та, к которой мы привыкли (Советский Союз пытался законсервировать элитарный тип потребления культуры, поэтому «мы» можно употребить и сегодня). Европейская культура от ее начала до середины XX века была рассчитана на очень небольшой круг людей, очень образованных и очень оторванных от основной массы своих сограждан. С начала XX века, с того момента, как заводской рабочий численно становится основным типом горожанина и основным потребителем культуры, она вынужденно меняется.

И когда мы восклицаем: «Как так! Произведения, которые определяли язык эпох и способны менять взгляд на жизнь, оказываются в тени, их затмевают ничтожные поделки!» — то упускаем из виду, что так было всегда. Булгарин был гораздо более тиражным автором, чем Пушкин, «Иван Выжигин» был куда более тиражной книжкой, чем «Борис Годунов». Правда, тогда они были хотя бы сопоставимы по влиянию на читательскую аудиторию, а сегодня комфортное чтение, комфортное зрелище заполняют собой огромные пространства, а чтение-работа, смотрение фильмов как работа ради развития, духовного и интеллектуального обогащения все плотнее накрываются тенью этой огромной махины массового культурного потребления.

— Классика становится «мертвым» складом?

— Абсолютно. Классику почитают, но не читают. У меня есть два «бессовестных» приятеля, которые однажды, в день рождения Пушкина, вышли на Арбат напротив его музея-квартиры и громко читали стихи Лермонтова. Замечательно, что ни один из слушателей не усомнился в том, что происходит. А один из прохожих, прослушав несколько стихотворений, чмокнул губами и сказал: «Нет, все-таки Пушкин скучноват. Я вот Лермонтова больше люблю». То есть дело не только в том, что мы их почитаем, не читая, а в том, что есть какие-то их имиджи, которые функционируют вне текстов. И что? Хорошо это? Плохо. Есть у нас другая культура? Нет, и давно. Это ситуация почти вековой давности.

— Еще к вопросу о кастомизации. Если рассуждать логически, писатель недалекого завтра будет писать под заказ своей аудитории?

— Не больше, чем сейчас. Так часто бывает в процессе перехода книжного мира в Сеть: мы думаем, что это технология завтрашнего дня, а она уже здесь, буквально у нас под ногами. Абсолютное большинство писателей уже довольно энергично общаются со своими читателями в Сети. Примеры — Олег Дивов, Сергей Лукьяненко, Нил Гейман, Нил Стивенсон, Фредерик Бегбедер. Именно Сеть с ее мгновенным читательским откликом, с ее постоянным чувством контакта с аудиторией изменила писательские практики и позволила в большой мере вести тестирование языка, сюжета, персонажа практически в режиме on-line. Автор книги «Мнимое сиротство. Хармс и Хлебников в контексте европейского модернизма», и тот пишет под заказ своей аудитории, правда, это те три человека, которые прочитали книжку еще до начала ее тиражирования.

«Книга достигла состояния абсолютной платоновской идеи, это вечный образец»

— Александр Феликсович, все, что вы говорите, верно в том случае, когда гаджет станет доступнее бумаги…

— Даже если мы посмотрим на бедные страны, то обнаружим, что гаджеты уже существенно дешевле и доступнее. Последнее исследование ЮНЕСКО говорит об экспоненциальном росте чтения на Африканском континенте — в связи с тем, что некоторые благотворительные организации раздают смартфоны африканской малышне. И это единственная книга — в доме, деревне, саванне, — которая доступна ребенку.

— Это сразу миллион книг!

— Совершенно верно. Поэтому у меня нет ощущений, что сдерживающим фактором является именно финансовый ресурс.

Сейчас мы видим переход от одного типа чтения к другому типу, как и в случае перехода от папируса к пергаменту, от свитка к кодексу, от рукописи к машинописи. В период перехода становится ясно, как много в деле чтения значат ритуалы, сколь многое они определяют. Лечь с хорошей книжкой под теплый клетчатый плед и, слушая капли дождя, читать о прекрасной любви — это готовый ритуал, который мы можем взять из культуры и «надеть» на себя. Сейчас же, во время перехода к новому типу чтения, его ритуалы еще не готовы. Когда я общаюсь с людьми, много читающими «электронно», первый вопрос, который задают всегда, без исключений: как отключиться от информационного потока? У нас нет даже этого навыка. Книга — это своеобразная индульгенция: если люди видят в моих руках раскрытую книгу, они понимают, что не стоит ко мне приставать. А если у меня в руках смартфон, кто его знает — то ли я «гуглю» какие-то глупости, то ли лазаю в Facebook, то ли действительно читаю книгу.

«Число людей, которые отдают электронному чтению все больше времени, будет расти не в связи с дешевизной приборов, а в связи с установлением ритуалов. Условно говоря: когда я надеваю красную шапку и беру в руки смартфон — значит, я читаю книжку, отвяньте все от меня»

— Манипуляции со смартфоном не воспринимаются как серьезное, интеллектуальное занятие?

— Да, и окружению непонятно, надо ли от меня в этот момент отстать? Не факт. Поэтому я думаю, что число людей, которые практикуют электронное чтение и отдают ему все больше времени, будет расти не в связи с дешевизной приборов, а в связи с установлением практик, ритуалов чтения. Условно говоря: когда я надеваю красную шапку и беру в руки смартфон — значит, я читаю книжку, отвяньте все от меня.

Второй важный момент связан с социальным положением, в котором мы оказались вместе с европейской частью человечества, отличаясь от читателей, скажем, Индии и Китая, где, кстати, довольно быстрыми темпами растет чтение бумажных изданий и чтение вообще. Дело в том, что это единственные крупные территории, где большие массы людей в настоящий момент переходят от нищеты к бедности, от аграрного труда к индустриальному. А такое продвижение всегда сопровождается ростом чтения (вспомним Всеобуч), конкретно «бумажного» чтения, потому что оно предполагает больше контроля и обязательности.

Так вот, мы, в свою очередь (и это подтверждение того, что Россия часть мира, объединяющего Европу и Северную Америку), видим, что самым важным ограничителем, жестко лимитирующим чтение, является дефицит не финансов, а времени. Сегодня можно получить доступ ко всей литературе, начиная с шумеров и заканчивая современными писателями Северной Африки. Прочтете? Нет. Мы живем в состоянии чудовищного информационного переизбытка. А голова у нас по-прежнему одна, часов в сутках по-прежнему 24, и это ужасно обидно. В очередной раз, когда исполнилась мечта человека, он оказался к ней не готов, он — самое «слабое звено» всей информационной цепочки.

— В конце 80-х, в 90-е, во время перестройки и сразу после нее, на нас тоже обрушился бурный поток информации, которую советская власть скрывала все 70 лет до этого. И ничего, не только выжили, но и были счастливы…

— Да, это было полезно и хорошо. Мы помним ситуацию информационного дефицита в советские годы. Либо ты «достал» за огромные деньги синий томик Цветаевой — либо у тебя нет Цветаевой. Либо ты урвал виниловый пласт Альбинони, либо не слушаешь Альбинони, а слушаешь песню «Валенки». Конец истории. И 90-е для меня как читателя были пиром, я прочитал книги, о которых и не мечтал.

Художник-акционист Оля Кройтор — об одиночестве, разговорах с публикой и зависти к 90-м

Пострадала только современная литература: бедняга «Пупкин» как раз написал дебютный роман «Как мы играли в песочнице», но оказалось, что ему некуда всунуться между Пильняком, Набоковым, Платоновым, Оруэллом и Хаксли. Для писательского сообщества это время было настолько конкурентным, мучительным и трудно переносимым, что премия «Дебют», придуманная Дмитрием Липскеровым для молодых российских писателей, пришлась как нельзя кстати. Когда я его спросил: «Дима, а почему вы этим занимаетесь?» — Липскеров, человек, надо сказать, угрюмый и не замеченный в чрезмерном человеколюбии (что видно по его романам, а в личном общении первым бросается в глаза), предельно серьезно ответил: «Мне страшно оказаться представителем последнего поколения русских писателей, я хочу, чтобы следующее поколение русских писателей — было». И премия действительно многих поддержала.

— Как, с учетом информационного мельтешения, изменится сама книга, ее объем? Она станет меньше, тоньше?

— Этот вопрос давно задают себе как теоретики книги, так и практики-издатели. Базовая посылка состояла в том, что электронная книга даст возможность жизни очень маленьким литературным формам — миниатюре, рассказу, короткому нон-фикшн повествованию типа «как это устроено». А практика показала: нет, люди, перелистывая на экране микространички, крошечными кусочками читают огромные тексты. Выяснилось, что читатели хотят долго находиться внутри пространства повествования, которое им полюбилось, не хотят выходить из него, заново инвестировать свое читательское внимание и время, которое необходимо, чтобы обжиться в мире книги и присвоить его себе.

Обратите внимание: в последнее время основную дискуссию вызывают именно такие бестселлеры, не только американские, как «Щегол» Донны Тартт или «Маленькая жизнь» Ханьи Янагихары, но и наши — «Вилы» и «Тобол» Алексея Иванова, романы Михаила Шишкина, «Дом, в котором» Мариам Петросян, главный подростковый бестселлер последнего времени. Все они огромные, 700-800 страниц — это стандарт. Электронная книга сняла совсем другое ограничение: это не маленькая книга, а легкая. Книжку в 800 страниц таскать тяжело, айфон, в который закачана эта книга, носить существенно удобнее.

«Электронная книга — это не маленькая книга, а легкая. Книжку в 800 страниц таскать тяжело, айфон, в который закачана эта книга, носить существенно удобнее»

— Еще одно, последнее сомненье. Вы полагаете, «электронщина» надежнее бумаги? Гаджету нужен доступ к электричеству, интернету, комплектующие, он хрупкий, его легко разбить. А бумагу не разобьешь.

— Ответ на вопрос — Сеть. Тексты, которые мы читаем на терминальных устройствах — смартфонах, планшетах, десктопах и так далее, — они ведь не находятся внутри этих маленьких штучек. Помните, Карлсон никак не мог понять, как такая большая тетенька попала внутрь такой маленькой коробочки. Тетеньки в коробочке не было, и это важно иметь в виду. Книга достигла состояния абсолютной платоновской идеи. Это вечный образец, который отпечатывается столько, сколько нам будет нужно. Прочитав что-то у Достоевского и в гневе расколотив телефон, мы, протрезвев, продолжим чтение на компьютере, ровно с той же страницы.

Сеть гораздо более устойчива, чем мы привыкли о ней думать. А если глобальное информационное облако вдруг схлопнется, то недоступность электронных книжек будет самой меньшей из наших проблем. Встанут автомобили, упадут самолеты, умолкнут телефоны, и только после того мы подумаем: что бы нам почитать? И конечно, найдем старые добрые бумажные книжки. Надеюсь, к тому моменту они еще не догорят.

Благодарим за организацию интервью книжный магазин «Пиотровский» и лично Михаила Мальцева.

Многие из вас пробовались в литературе, хотя бы в качестве мемуариста, но задумывались ли вы всерьез о карьере писателя? Если да, то вы наверняка в ней разочаровались. Эта профессия – одна из самых низкооплачиваемых в мире, кроме того, первые шаги занимают очень долгое время, и тем не менее она подразумевает свободный график, профессиональное саморазвитие и, конечно же, признание и любовь читателей.

Как стать писателем? Писательское будущее требует многих вложений, но вода камень точит. Постепенные занятия и терпение могут обернуться крупным успехом, так почему бы не сделать литературное поприще повседневной рутиной? Вот несколько советов, которые помогут вам в продвижении.

Подготовка к работе

Для успешного творческого пути нужно вооружиться не только текстовым редактором или письменными принадлежностями. Вам также понадобится два словаря: толковый и синонимов.

Язык, который вы используете для общения, отличается от письменного, поэтому если вы умеете связно и красиво говорить, это не значит, что ваше перо так же умело. Вы можете пользоваться ресурсами для проверки орфографии и пунктуации (напр. orfogrammka.ru), но они далеки от совершенства, поэтому все премудрости языка лучше осваивать самостоятельно. В этом вам поможет сайт gramota.ru, который на примерах объясняет правила письма.

С чего начать и что продолжать

Так же, как любой талант начинается с образования, будущий писатель – это заядлый читатель. Нельзя написать хорошую книгу не ознакомившись с основами и техниками литературной работы и современными тенденциями, и чем больше вы читаете, тем более искусным автором вы становитесь.

Чтобы писать хорошо, вы должны понимать суть литературы. Клод Гельвеций сказал: «Знание некоторых принципов легко возмещает незнание некоторых фактов». Тот, кто понимает принципы, может писать гениально прочитав всего несколько книг, а кого-то автором не сделают и сотни лучших произведений мира. Кажется, что все это очень абстрактно, но желание учиться и понимать делает любую науку простой и очевидной.

Писательские навыки требуют долгой практики, а для этого нужно обзавестись двумя качествами – терпением и постоянством. Настоящий писатель понимает, что первый успех может ждать его несколько лет, а признание заслуг и всю жизнь, поэтому если вы всерьез заинтересованы в писательстве, вы должны принять этот факт. Но терпение без организованного труда ничего не стоит. Почву будущего успеха нужно ежедневно поливать литературной работой, и каждый день простоя убивает росток, поэтому писательство будет вашей обязанностью. Даже норма в 250 слов принесет в конце года один крупный или два средних романа.

Выбор формы

Рассказ (1 000 – 25 000 слов) – это небольшое произведение, в котором главную роль играет идея, а сопровождающие ее элементы зачастую служат едва заметным фоном. Он является продолжателем устных фольклорных жанров, поэтому структуру и основы этой формы нужно представлять так, как если бы автор рассказывал о чем-то в жизни или адаптировал длинные истории для разговора сокращениями и пересказом.

Рассказ уделяет последовательности событий больше внимания, чем их описанию, а чувства героев чаще всего являются результатом произошедших событий, нежели сопровождающими элементами повествования. Ключевую роль в этой форме играет история, с которой читатель без запинки должен пройти произведение от начала до конца. Дотошные детали и дробленые сюжетные линии только отвлекают от этой цели, поэтому первые нужно сводить к минимуму, а от вторых избавляться.

Повестью (20 000 – 50 000 слов) в русской традиции долгое время называлось все, что недотягивает до объема романа, но в дальнейшем она отмежевалась и от рассказа. В центре этого жанра находиться главный герой (или несколько, но единых в повествовании), переживания которого являются основной задачей автора. Писатель должен создать персонажа, судьба которого заинтересовала бы читателя, а этого можно добиться концентрацией внимания на его личности и чувствах. События повести разворачиваются на небольшом общем промежутке времени, то есть сюжет может продлиться в целом несколько дней, но это время может разделяться месяцами и десятилетиями.

Роман (30 000 слов – не ограничено) – самая крупная и разнообразная литературная форма. Если в двух предыдущих жанрах автор соблюдает определенный писательский стиль, то в такой свободной форме он может реализовывать все, что ему вздумается. Целью романа может быть все что угодно – становление главного героя, стремительное приключение, фокусирование на мелких элементах для передачи повседневной жизни и т. д. Писатель сам определяет процент тех или иных элементов в своем труде, главное, чтобы повествование получилось гармоничным.

Структуры этих форм очень разные, поэтому если вы наловчитесь в написании рассказов, это не значит, что вместе с этим вы преуспели в большой прозе, поэтому вам лучше сразу определиться, в каком жанре вы будете работать. Конечно, писатель должен владеть всеми формами, но в начале творческого пути лучше сконцентрироваться на одной, чтобы быстрее в ней преуспеть.

Выбор жанра

Существует огромное количество жанров, и в каждом хороший писатель может проявить себя. Нетребовательность читателей и посредственность исполнения сформировали определенные тенденции: среди женщин популярна сентиментальная литература и детективы, среди мужчин – фантастика и остросюжетные боевики. В каком бы жанре вы ни работали, правило одно – хорошего автора, который умеет не только писать, но и продавать, заметят в любом случае.

Построение повествования

Скелет современного литературного произведения состоит из пяти частей.

Экспозиция – это стартовая площадка сюжета. Здесь преподносится обстановка, в которой происходит действие, вводятся персонажи, описываются происходящие события и их обстоятельства, которые дают толчок сюжету.

Завязка – начало сюжета. Вовлекает событием или конфликтом в читательский процесс.

Развитие – этап, который содержит суть действия. Автор может развивать уже имеющийся материал или вводить новые сюжетные линии, которые должны связывать две предыдущие части работы с последующими.

Кульминация – это итог развития, в котором разрастающиеся и усложняющиеся элементы сюжета подводили к определенному повороту. Представьте, что разработка – это таймер бомбы. Кульминацией будут последние секунды, за которые ее можно обезвредить.

Развязка – это ноли на таймере. Автор накалял атмосферу напряжения, которая высвобождается в результат, в решение всей проблематики произведения. Кульминация не может длиться вечно, поэтому ей нужно трансформироваться в новый вид энергии, а таких всего два – удовлетворение или разочарование, и пропорции этих энергий зависят от мастерства писателя.

Если вы претендуете на публикации, эти элементы должны быть высечены на каменных скрижалях. Конкуренция на литературном рынке непомерно большая, поэтому в первую очередь ваша книга должна быть продуктом, который хочется купить, а для этого ей следует увлекать с первых страниц и сохранять интерес до самого конца. Шутники и карикатуристы подмечают, что редкий классик сможет опубликоваться в нашу эпоху, поэтому апеллировать к Толстому и Гюго не нужно. Вы должны быть интересны всем, а все – это современный массовый читатель, который воспитан новыми художественными порядками.

Чувство меры

Повествовательных элементов слишком много, чтобы их перечислять, к тому же это не нужно, ведь вы сами их усвоите во время читательской практики, так что вернемся к принципам, один из которых – чувство меры. Если вы выбираете бодрый темп, то не стоит посвящать каждому описанию по полстраницы, будто вы живете в 19-ом веке и вам платят пословно, и не обделяйте персонажей вниманием, если вы пишете длинный психологический роман. В описаниях и деталях, в количестве персонажей и проблемах их взаимоотношений, в сюжетных поворотах и ветках развития – во всем должна быть мера, поэтому если она не была соблюдена в момент написание, это исправляет редактура. Иоганнес Брамс говорил, что вычеркивать лишние ноты труднее, чем сочинять музыку, и это главная проблема автора. Писатель должен смотреть на свои труды читательским взглядом и без сожаления отбрасывать все лишнее, будто он критикует чужую работу.

Работа с издательством

Книга оканчивается последним словом, но не рукопись (здесь и дальше – электронная версия книги!). Перед отправкой нужно тщательно ее отредактировать. Ваша работа – это коврик, на котором каждая ошибка воплощается пятном. Стали бы вы покупать замаранную вещь? Редактор тоже так думает. Первое, что вам нужно усвоить при подготовке рукописи это то, что корректировка это ваша работа! Пренебрежительное отношение к правилам письма может привести к тому, что ридер просто не захочет пропускать рукопись. Идеальная орфография и пунктуация – это свидетельство того, что автор относится к работе ответственно.

Перечитав книгу раз пять и сделав все правки, вы ищите площадку для публикации. На сайтах многих издательств есть кнопка под названием «Авторам» или «Издать книгу». Внимательно читайте все, что содержит эта страница, и делайте все в точности, о чем вас просят! Если вы думаете, что это бессмысленный совет, ваша рукопись претендует на то, чтобы получить молчаливый отказ, не дойдя до редакторских глаз.

Внимательно ознакомившись с информацией, вы приступаете к написанию письма. Учтите, что вы разговариваете не о «бессмертном шедевре», а о товаре, поэтому излагайте мысль кратко и без панибратства. Общий вид обращения таков:

«Здравствуйте (если знаете имя редактора, обращайтесь по имени)!

Разрешите предложить вашему издательству роман «На посошок!». Произведение повествует о том, как два медведя напились хозяйской водки, утопили трактор в пруду, а во всем виноват Чубайс.

Название: На посошок!

Жанр: Роман / Сказка (для самых маленьких 18+)

Синопсис (очень краткий пересказ): каждый из описанных ранее 5 пунктов повествования вы передаете 1-2 предложениями + те идеи, на которых вы акцентируете внимание.

Адрес: страна, город, улица, квартира

Email: [email protected]

Телефоны: мобильный и домашний с кодами страны и города.

С уважением,

Антон Толстоевский»

К письму вы прилагаете отдельными файлами: синопсис, развернутый синопсис (1-4 страницы), письмо с информацией и дублируете его в файл с произведением на первую страницу. В колонтитуле самой работы указываете свое имя и email, страницы нумеруете, главы оформляете навигационными заголовками, выставляете интервалы (6 перед и 6 после) и отступы (2-3 см).

Интересоваться судьбой рукописи после отправки не нужно, это только отвлекает работников. Если редактор соизволил дать вам совет, обязательно поблагодарите его, но без вопросов и просьб. Отказывая, издательство не отвечает!

Посылать рукопись сразу во все издательства, которые вы отыщите, можно и нужно. Несколько предложений – это возможность выбора наилучших условий, главное учитывать перспективы: 6 процентов крупного издательства больше, чем 12 маленького, но, возможно, менее выгодны, чем 9 процентов среднего. На большее, кстати, можете не надеяться. Выплаты для новых авторов не превышают 12%.

Большинство из них принимает только оригинальный неопубликованный материал. Любопытно, что «Эксмо» считает популярность произведения в интернете плюсом, поэтому здесь будьте крайне осторожны, к тому же рукопись могут просто украсть.

Когда Джордж Плимптон спросил Эрнеста Хемингуэя, у которого брал интервью в 1954 году, что нужно делать для того, чтобы стать хорошим писателем, Хемингуэй ответил: Сначала человеку, который серьёзно решил стать писателем, захочется повеситься, потому что на самом деле быть писателем ужасно трудно. Но, если он этого не сделал и он действительно одержим мыслью об этой работе, он должен стать безжалостным к себе и всю оставшуюся жизнь заставлять себя писать как можно лучше. И, к тому же, у него уже будет сюжет о том, как он чуть не повесился в начале своей писательской карьеры.

На сегодняшний день писательский труд актуален, как никогда ранее. Если во времена Хемингуэя – это было занятие для избранных, то сейчас – это занятие, которое в той или иной мере касается всех нас – посредством электронной почты, ведения блогов, через социальные сети. Это первичный способ подтверждения, передачи и оптимизации наших идей. Как написал эссеист, программист и инвестор Пол Грэм:

Когда мы пишем, мы не просто сообщаем свои мысли, мы развиваем и модернизируем их. Если вы плохо пишете и вам не нравится этим заниматься, вы теряете основную часть идей, которые пришли бы вам в голову в процессе письменного изложения мысли.

Итак, что мы можем сделать, для того чтобы улучшить свои способности к письму, не доходя до попыток повеситься? Ниже вы найдёте 25 высказываний известных и необыкновенно талантливых авторов. Хотя все они посвящены профессии писателя, большинство из этих советов применимо к любому виду творческой работы.

1. Филлис Дороти Джеймс (PD James): О том, чтобы сидеть и заниматься делом…

Не планируйте, что писать – просто пишите. Только, когда мы пишем, а не тогда, когда мы мечтаем, мы вырабатываем свой собственный стиль.

2. Стивен Прессфилд: О том, чтобы начинать, ещё не будучи готовым…

Сомнение знает, что чем дольше мы разминаемся перед тем, как начать, тем больше сил и времени нам понадобится для активных действий. Сомнению нравится, когда мы колеблемся и когда мы готовимся слишком тщательно. Скажите ему: мы приступаем!

3. Эстер Фрейд: О поиске своего режима…

Найдите время в течение дня, когда вам лучше всего писать, и пишите. Не позволяйте чему-нибудь ещё вмешиваться. Вам даже не должно быть дела до беспорядка у вас на кухне.

4. Зэди Смит: Об отключении…

Работайте за компьютером, который не подключен к сети Интернет.

5. Курт Воннегут: О поиске темы…

Найдите тему, которая волнует вас и которая, как вам кажется, волнует других. Это неподдельное волнение, а не просто игра словами, будет наиболее притягательным и привлекающим в вашем стиле. Я не заставляю вас писать романы, но, было бы хорошо, если бы вы написали что-то, что вас действительно волнует. Напишите прошение зарыть канаву напротив вашего дома от лица всех жителей или любовное послание к девушке, живущей по соседству.

6. Марин Маккена: Об организации мыслей…

Найдите схему организации ваших заметок и материалов, придерживайтесь её (если, например, вы записываете что-то на слух, не ленитесь и записывайте всё) и верьте, что ваша схема - самая лучшая из всех. Время от времени вам может казаться, что есть более подходящие способы решения ваших проблем. Какими бы они ни были, остерегайтесь необдуманного применения, если 1) они не были рекомендованы людьми, чьи методы вам известны и вы разделяете их взгляды на работу и 2) вы не знаете как быстро, легко и без отрицательных последствий обходиться с ними. Реорганизация схемы работы – невероятно заманчивая вещь, но она требует массу времени.

7. Билл Васик: О важности плана изложения…

Доведите до совершенства план изложения и затем воплощайте его в жизнь. Вы можете его видоизменять в ходе работы, но не пытайтесь на ходу улучшать структуру – сначала продумайте её, а затем начинайте писать. Ваш план проведёт вас даже через те этапы, которые кажутся непроходимыми, потому что ваш план – это последовательные, легко выполнимые действия объёмом в 1 000 слов.

8. Джошуа Вулф Шенк: О первом осиленном черновике…

Напишите первый черновик как можно быстрее. До того, как вы у вас появится черновик, тяжело понять образ грядущего. На самом деле, когда я дописывал последнюю страницу моего первого моего первого черновика к «Меланхолии Линкольна» я подумал: «О-па, теперь я знаю образ грядущего». Но перед этим я, не преувеличивая, потратил годы, для того чтобы написать первую треть и переделать её в первую половину. Есть старое, всем известное правило писателя: нужно иметь мужество и позволить себе плохо писать.

9. Сара Уотерс: О дисциплинированности…

Когда вы пишете, отдавайте себе отчёт, что это – работа. У многих писателей есть свои нормы выработки. Известно, что Грэм Грин писал 500 слов в день. Джин Плейди успевала написать 5 000 до ланча, а затем проводила день, отвечая на интересные письма. Мой минимум – 1 000 слов в день. Обычно этот минимум легко достижим, хотя, честно сказать, иногда бывают моменты, когда сложно выродить что-то, но я всё равно буду сидеть за письменным столом и пытаться достичь своего минимума, потому что я знаю, что, поступая так, я понемногу приближаюсь к своей цели. Эти 1 000 слов могут быть плохо написанными, и такое часто происходит. Но, всё-таки, всегда легче вернуться к плохо, но написанному, и сделать его лучше, чем писать с нуля.

10. Дженнифер Эган: О согласии писать плохо…

Соглашайтесь писать по-настоящему плохо. Пусть это вас не задевает. Мне кажется, в страхе писать плохо есть что-то первобытное, типа: «Это плохое исходит от меня…». Забудьте об этом! Позвольте ему выйти и за ним последует хорошее. Для меня плохое начало, это просто то, от чего можно оттолкнуться. Оно не является чем-то важным. Вам нужно разрешить себе так поступать, потому что вы не можете всегда писать только хорошо. Это то же самое, когда люди ожидают, что в их жизни будут только хорошие моменты и отсюда проистекают творческие кризисы. Когда не получается написать хорошо, позвольте себе писать плохо… Мне было тяжело писать «Сторожевую башню». Это было ужасно! Рабочим названием для черновика было «Короткий плохой роман». Но я думала о том, что я всё равно не должна бросать его.

11. Аль Кеннеди: О страхе…

Будьте бесстрашны. Да, это невозможно, поэтому время от времени давайте волю небольшим приступам страха и переписывайте, но немного. Но откиньте всепоглощающий страх, и, борясь с ним, пишите, возможно, руководствуясь этой борьбой. Но если вы впустите в себя страх, вы не сможете писать.

12. Уилл Селф: О том, что сделано…

Не оглядывайтесь на то, что уже сделано, до тех пор, пока вы не напишите черновик до конца. Просто каждый день начинайте с последнего предложения, которым вы закончили предыдущий день. Это пресечёт чувство досады. Вы будете знать, что вы сделали значительную часть работы ещё до того, как перейти к главному. Этим главным является… редактирование.

13. Харуки Мураками: О формировании способности концентрироваться…

В личной переписке великий писатель детективов Раймонд Чандлер признался однажды, что даже если он ничего не писал, он всё равно садился каждый день за письменный стол и концентрировался. Я понимаю, с какой целью он так поступал. Таким образом Чандлер вырабатывал профессиональную писательскую выносливость, которая подстёгивает силу воли. Он не мог обойтись без такой каждодневной тренировки.

14. Джефф Дайер: О силе множества проектов…

Нужно иметь несколько идей, которыми, в случае необходимости, можно сразу воспользоваться. Если это две идеи, одна из которых – писать книгу, а вторая – бездельничать, то я выберу первую идею. Но если у меня есть идеи для двух книг, то у меня есть возможность выбора. Мне всегда нужно знать, что есть что-то, что ещё можно сделать.

15. Огюстен Берроуз: О том, с кем проводить время…

Не окружайте себя людьми, которым не нравится, что вы пишете, и которые не поддерживают вас в этом деле. Подружитесь с писателями и создайте своё сообщество. Такое литературное сообщество наверняка будет успешным и ваши друзья будут правильно отзываться и конструктивно критиковать написанное вами. Но, на самом деле, лучший способ стать писателем – это писать.

16. Нил Гейман: Об отзывах…

Когда люди говорят вам, что что-то не так или что-то им не подходит, они практически всегда правы. Когда они говорят вам что, по их мнению, именно не так и как это исправить, они практически всегда ошибаются.

17. Маргарет Атвуд: О втором чтеце…

Вы никогда не сможете прочитать свою книгу с нетронутым восприятием, которое начинается со смакования первых страниц новой книги. Ведь вы её писали. Вы находились за кулисами. Вы видели, как фокусник прячет кроликов в цилиндр. Поэтому, перед тем как отдавать то, что вы написали, на оценку в издательство, попросите приятеля, а лучше – двух приятелей, посмотреть написанное вами. Только не надо давать это тому, в кого вы влюблены, иначе вы можете расстаться со своей любовью.

18. Ричард Форд: О чужой славе и чужом успехе…

Старайтесь воспринимать успехи других людей примером для вас.

19. Хелен Данмор: О том, когда следует останавливаться…

Заканчивайте писать тогда, когда вам ещё хочется продолжать, и продолжайте на следующий день.

20. Хилари Мантел: О творческом кризисе…

Если вы застопорились, встаньте из-за письменного стола. Погуляйте, примите ванну, поспите, спеките пирог, порисуйте, послушайте музыку, поразмышляйте, сделайте зарядку. Делайте что-нибудь, только не торчите за письменным столом и не раздражайтесь впустую, пытаясь решить проблему. Но не болтайте по телефону и не идите в гости, потому что, иначе, вы впитаете чужие слова, вместо своих ещё не найденных. Откройте им пространство, оставьте место для них. Будьте терпеливы.

21. Энни Дилларс: О том, что выходит из-под контроля…

Работа – это процесс, который быстро выходит из-под контроля. Он может стать необузданным… превратиться в сильного льва. Вы должны приручать его каждый день и снова и снова подтверждать своё господство над ним. Если вы пропустите хотя бы день, то вам, наверняка, будет страшно открыть дверь и войти к нему. Вы должны, не показывая страх, подходить к нему и с криками «Алле-оп!» командовать им.

22. Кори Доктороу: О том, как писать, когда тяжело…

Пишите, даже когда вокруг всё в беспорядке. Для того, чтобы писать, вам не нужны сигареты, тишина, музыка, удобное кресло или просто спокойная обстановка. Единственное, что вам действительно нужно – это то, чем будете писать и десять минут времени.

23. Чинуа Ачебе: О том, чтобы делать всё возможное…

Я считаю, что, на самом деле, хорошему писателю не нужно говорить, что он должен делать. Разве только, чтобы он продолжал в том же духе. Просто обдумайте работу, которую вам нужно сделать, и делайте её изо всех сил. Однажды вы действительно сможете сделать всё, на что вы способны и после этого вы можете выносить свою работу на обозрение. Но мне кажется, что это, в большой мере, не может относиться к новичкам. Они пишут свои первые черновики и хотят, чтобы кто-то посоветовал им как их закончить. Я стараюсь избегать давать такие советы. Я говорю: «Продолжайте в том же духе!». Я пришёл к выводу, что никто не может мне дать совет и что у каждого, кто старается, однажды всё получится.

24. Джойс Кэрол Оутс: Об упорстве…

Я заставляла себя начать писать, когда я была совершенно измучена, когда, казалось, душа расстаётся с телом и казалось, что я не смогу пережить следующие пять минут… и, так или иначе, то, что я начитала писать, меняло всё. Во всяком случае, мне так казалось.

То, как вы пишете книгу – это то, как вы её пишете. Ручка – полезный инструмент. И если вы печатаете – это тоже хорошо. Продолжайте заполнять страницу словами.