1. Какое произведение М. Шолохова явилось подступом к роману-эпопее «Тихий Дон»?
Тему революции и гражданской войны в казаческой среде М. Шо-лохов начал разрабатывать в «Донских рассказах», которые он писал с 1923 по 1925 годы. Уже здесь писатель показал накал классовой борьбы на Дону, трагедию разделенных идеологией родных лю-дей, жестокость времени.
2. Как вы объясняете название романа М. Шолохова «Тихий Дон»?
Название «Тихий Дон» — постоянно употребляемая в донском народно-поэтическом творчестве идиома. Кроме того, в названии есть и некая скорбная ирония: может ли в бурях времени Дон (и река, и донской народ — казачество) оставаться тихим? Роман создавался в свете фольклорной песни о Тихом Доне, осиротевшем без ясных соколов — казаков.
3. Как изображает М. Шолохов довоенный быт казаков в романе «Тихий Дон»?
М. Шолохов не идеализирует жизнь казачества. Он показывает жизнь в хуторе Татарском, наполненную трудом, хозяйственными забота-ми. Казак привязан к своему коню, собственности, дому. Не все ка-заки зажиточны, но большинство все же жили лучше, чем крестьяне. Писатель подробно рисует своеобразные нравы и обычаи казаков, закрепленные вековой традицией. Он показывает молодецкие игри-ща, скачки, рыбалку, свадьбу, праздники — все, что формирует свое-образный кодекс чести казака и станичную мораль. М. Шолохов объ-ективно изображает грубые черты патриархального уклада, но по-этически воссоздает то прекрасное, что таится в народной жизни.
В романе М. Шолохова «Тихий Дон» отражены исторически важные для народа и страны в целом события: Первая мировая война, гражданская война со всеми ее особенностями на Дону — восстанием казаков, участием в корниловском мятеже, разгро-мом контрреволюции и т. д. В романе много сюжетных линий и действующих лиц, включающих представителей разных слоев населения, разных политических и идеологических взглядов. Ка-ждый человек оказывается ввергнутым в Историю и связанным с миром Природы (народный календарь не исторический, а цик-лический, определяемый временами года, престольными празд-никами, циклом сельскохозяйственных работ).
5. Как решается «мысль семейная» в романе-эпопее М. Шо-лохова «Тихий Дон»?
«Мысль семейная», важная для эпопеи Л. Толстого, не менее важна и для М. Шолохова. В патриархальном быте казаков семья была основой устойчивости, нерушимости традиций, благососто-яния, морали. В дни, когда рушился привычный быт, мир был в состоянии катастрофы, дом, семья приобретали особое значе-ние. Поэтому в романе-эпопее М. Шолохова «Тихий Дон» идея семьи прослеживается на нескольких семьях: Мелеховых, Кор-шуновых, Моховых, Листницких. Разрушение семьи — это траге-дия народа, разрушение основ его бытия. Поэтому так до по-следнего бьется за родное гнездо, тащит в него все что можно Пантелей Прокофьевич Мелехов, пытается сохранить семью Ильинична, многое терпит и прощает мужу Наталья. Но в по-единке с историей гибнет на чужбине старый Мелехов, отказы-вается от материнства и погибает Наталья, умирает Аксинья, разрушившая семью Григория и так и не создавшая свою, поги-бает Листницкий, не выдержав измены жены. Разрушение семьи знаменует катастрофу мира.
6. Почему Григорий Мелехов является типичным представи-телем казачества?
Григорий Мелехов воспитан в духе казачьих обычаев и пред-ставлений о чести, достоинстве. Он труженик, красиво, с удо-вольствием делающий обычные крестьянские дела, — косит, ме-тает стоги, то есть крестьянин, любящий деревенский труд, свой дом, родовое гнездо. Его труд направлен на созидание. Но, с другой стороны, как человек служилый, обязанный нести воин-скую службу, он лихо скачет на коне, рубит шашкой, метко стреляет, то есть мастерски разрушает Дом, несет смерть. Имен-но такая двойственность была типична для казаков и определяла их противоречивость.
7. Сопоставьте образы Натальи и Аксиньи в романе-эпопее М. Шолохова «Тихий Дон».
Наталья — цельная в своем отстаивании семьи и Дома натура. Она воспитана в семейно-патриархальных традициях и в них ви-дит залог устойчивости мира. Наталья любит Григория верно и терпеливо, многое прощает ему. Она искренна в своем стремле-нии отстоять семью и увести мужа от разлучницы Аксиньи. Это нравственно чистый человек, любящий детей. Ей нелегко решить-ся на грех убийства еще не рожденной жизни, но это она совер-шает, отчаявшись вернуть мужа. Ее чистая верность и достоинст-во оказались растоптаны. Аксинья — женщина страстная, само-забвенная в любви, увлекающаяся. Но она не способна перенести свою любовь на детей, на семью. Она, в отличие от Натальи, вне дома, вне обычаев. Если у Натальи «чистая внутренняя красота», то у Аксиньи — порочная, вызывающая, чувственная. Она пре-ступает традиции и устои казачьего быта, стремится к свободе, воле. В ней в противоречивом единстве сошлось земное и идеаль-ное.
8. Что предопределяет трагическое несовпадение Григория Ме-лехова с революцией? Материал с сайта
Григорий Мелехов и по социальному положению, и по лич-ностным качествам оказывается «на грани двух начал». Он гово-рит о себе: «От белых отбился, к красным не пристал. У белых я был чужой, на подозрении у них был всегда. Да и как могло быть иначе? Сын хлебороба, безграмотный казак,— какая я им родня? Не верили они мне! А потом и у красных так же вышло. Я ить не слепой, увидал, как на меня комиссар и коммунисты в эскадро-не поглядывали…» Его казачье происхождение во многом обу-словило его несовпадение с революцией. Кроме того, Григорий не может быть вне борьбы по качествам своего характера. Но ни у белых, ни у красных он не находит той последней правды, за которую можно сражаться. Третий же путь — неучастие в истори-ческих событиях — для него тоже неприемлем.
9. В чем состоит новаторство М. Шолохова в романе-эпопее «Тихий Дон»?
Впервые в истории русской литературы ищущим смысл жиз-ни трагическим героем стал простой казак. Впервые опоэтизиро-ваны любовь и быт простых тружеников земли, показана их не-простая внутренняя жизнь. Через трагедию героя показана траге-дия целого народа.
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
ИСТОРИЯ СЕМЬИ МЕЛЕХОВЫХ КАК ОТРАЖЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ КАТАКЛИЗМОВ ЭПОХИ
Одна из главных тем романа-эпопеи «Тихий Дон» – семья, простой, «частный» человек в водовороте истории. Впервые в русской литературе в центре большого произведения оказались не представители высших сословий и интеллигенции, а простые люди из народа. Солдаты и землепашцы. Для русского читателя стало почти аксиомой (этому учила литература), что глубина переживаний и сила страстей является привилегией натур избранных, интеллигентных, обладающих тонкой организацией психики, высокой культурой. Шолохов же продемонстрировал, что и людям от земли присущи могучие страсти, что и они трепетно воспринимают земные радости и по-настоящему страдают. Шолохов подробно описывает быт и нравы казаков, их устоявшуюся патриархальную нравственность, конечно, не лишенную и пережитков.
В этой патриархальной системе ценностей основное – товарищество, дружба, взаимопомощь, почитание старших, забота о детях, честность и бесхитростность, благообразие в быту, добропорядочность, отвращение ко лжи, двуличию, лицемерию, наглости и насилию.
Подлинным примером для подражания могут служить дед Гришака Коршунов и дед Максим Богатырев. Первый побывал в турецкой компании, второй – еще в кавказской. Сидя за свадебным столом, они вспоминают годы своей молодости. Однако деда Максима гложет раскаяние: когда-то давно с однополчанином отобрали они ковер: «До этого сроду не брал чужого… бывало, займем черкесский аул, в саклях имение, а я не завидую… Чужое сиречь от нечистого… А тут поди ж ты… Влез в глаза ковер… с махрами… Вот, думаю, попона коню будет…»
А дед Гришака вспоминает, как взял в бою турецкого офицера в плен: «Стрельнул и не попал. Тут придавил я коня, догоняю его. Хотел срубить, а посля раздумал. Человек ить…»
Или еще более показательный пример. Бывалый воин, участник турецкой кампании, у которого в курене ночуют казаки, держащие путь на фронт, говорит им: « – Помните одно: хочешь живым быть, из смертного боя целым выйтить – надо человечью правду блюсть.
– Какую? – спросил Степан Астахов, лежавший с краю…
– А вот какую: чужого на войне не бери – раз. Женщин упаси бог трогать…
Казаки заворочались, заговорили все сразу… Дед сурово наставил глаза, ответил всем сразу:
– Женщин никак нельзя трогать. Вовсе никак! Не утерпишь – голову потеряешь али рану получишь, посля спохватишься, да поздно».
Самой же главной ценностью, оплотом патриархальной нравственности, воспитавшей в людях их лучшие качества, была семья. Ярким примером такой семьи является семья Мелеховых. Во главе ее стоит Пантелей Прокофьевич, крутой и своенравный человек, но за ним и большая правота, поскольку он охраняет покой и благосостояние близких. Не по самодурству пытается Пантелей Прокофьевич уломать Григория, когда тот стал встречаться с Аксиньей, а потому что по-своему беспокоится за будущее сына и семьи соседей Астаховых. После женитьбы сына следовало оградить от страданий Наталью и детей. Эти же чувства испытывает мудрая, сильная духом Ильинична, также являющаяся хранительницей домашнего очага.
Совершенно прав Пантелей Прокофьевич, когда галопом примчался разнимать не на шутку повздоривших сыновей. Дело не в арапнике, который он держит в руке с целью якобы наказать виновных (этого как раз и не случилось), а в том, что есть глава семьи, отец, следящий за порядком, не дающий распускаться домашним.
Трудно возразить Ильиничне и Пантелею Прокофьевичу, когда они следят за тем, чтоб Наталья и Дарья – жены сыновей – несли равный труд по хозяйству.
Говоря о семье Мелеховых, Шолохов ведет речь о народной нравственности, о разумном и человеческом в ней. Писатель за крепкую семью, в которой есть и мир, и согласие, и порядок.
Этот мир первым нарушает Григорий, бросив законную жену и уйдя с Аксиньей в Ягодное, в имение пана Листницкого. Поступок Григория служит как бы провозвестником грядущих трагических событий.
И они не заставили себя ждать. Грянули первая мировая война, Февральская революция, Октябрьский переворот, гражданская война. С началом катаклизмов, потрясений началось постепенное выжигание, которое привело к гибели большинства Мелеховых. Уцелели лишь Дуняшка, Григорий и его сын. Да и Григорий возвращается в родной хутор до амнистии, на верную смерть.
Как трагическое, переломное время воздействовало на семью, обусловив крушение веками сложившихся устоев, особенно наглядно видно на примере образа Пантелея Прокофьевича.
В начале произведения мы видим Пантелея Прокофьевича полновластным хозяином в своем доме. Еще с молоком матери впитал он в себя патриархальные устои и стоит на страже их. Не гнушается он поднять руку на домашних, чтобы охладить их пыл.
Однако в контексте того времени это входило в его обязанности, считалось долгом перед детьми. В Библии сказано: «Кто жалеет розги своей, тот ненавидит сына, а кто любит, тот с детства наказывает его», «наказывай сына своего, и он даст тебе покой, и доставит радость душе твоей».
В то же время это очень трудолюбивый человек, хозяйственный, в курене которого царит достаток.
Весь смысл жизни Пантелея Прокофьевича заключен в семье. Он безмерно гордится сыновьями, дослужившимися до офицерских чинов. Любит похвастаться их успехами. Например, приехавшего в отпуск Григория он везет со станции через весь хутор, минуя свой проулок. «Сыновей на войну провожал рядовыми казаками, а выслужились в офицерья. Что ж, аль мне не гордо прокатить сына по хутору? Пущай глядят и завидуют. А у меня, брат, сердце маслом обливается!» – откровенничает Пантелей Прокофьевич.
Отдельные исследователи, в частности, Якименко, осуждает Пантелея Пракофьевича за эту черту, но, думается, напрасно. Разве плохо, когда отец гордится своими детьми, радуется их успехам как своим?
Но вот начинается гражданская война. То одна, то другая сторона одерживает верх. Меняются власти. Не однажды приходится Пантелею Прокофьевичу бросать свой дом, спасаться бегством. И, возвращаясь, видит он все большие разрушения и опустошения.
Поначалу Пантелей Прокофьевич пытается что-то чинить, восстанавливать. Но далеко не все можно было уже восстановить. И скуповатый Пантелей Прокофьевич, ранее приучавший семью беречь каждую спичку, обходиться вечером без лампы (так как «керосин дорогой»), теперь, словно защищаясь от тяжелых потерь и разрухи, махнул на все рукой. Он пытается хотя бы в своих глазах обесценить нажитое с таким трудом. Все чаще в его речах звучит смешное и жалкое утешение: «Он и поросенок-то был так, одно горе…», «он и амбар-то был…» Шолохов пишет: «Все, чего лишался старик, по его словам было никуда не годное. Такая уж у него повелась привычка утешать себя».
Но имущественные утраты были лишь частью беды. На глазах Пантелея Прокофьевича разрушалась крепкая, дружная семья. Как ни пытался, не мог Пантелей Прокофьевич сохранить в доме старинный порядок.
Первой от семьи откололась Дуняшка. В своей любви к Михаилу Кошевому – убийце брата – Дуняшка пошла против всей семьи. Чуждается стариков и Наталья, остро переживавшая новое сближение Григория и Аксиньи. Дарья после смерти Петра норовила под любым предлогом уехать из дому, чтобы погулять на воле. Пантелей Прокофьевич, видя весь этот разлад и сумятицу в семье, ничего не мог поделать. Кругом рушилось все привычное, устоявшееся, и его власть хозяина, старшего, отца развеялась как дым.
Разительно меняется характер Пантелея Прокофьевича. Все еще покрикивает он на домашних, но хорошо знает, что нет уже у него ни прежней силы, ни власти. Постоянно пререкается с ним Дарья, не слушается Дуняшка, Ильинична и та все чаще перечит своему старику. Его тяжелая вспыльчивость, повергавшая некогда в страх и смятение весь дом, теперь не представляет серьезной опасности для окружающих и поэтому нередко вызывает смех.
Со временем что-то жалкое и суетливое появляется в облике Пантелея Прокофьевича. Наигранной бодростью, хвастливостью он словно пытается защититься от беспощадных ударов судьбы.
А жизнь не щадила ни его, ни других Мелеховых. За короткий промежуток времени погибают Петр и Наталья, которая не вынесла измены Григория, не захотела родить от него и после аборта умерла от потери крови. Хоронясь от близких, Пантелей Прокофьевич горько оплакивал эту смерть, потому что любил Наталью, как родную дочь. Не прошло и месяца, как вновь запахло «ладаном» в доме Мелеховых. Утопилась Дарья, не захотевшая жить с «дурной болезнью».
С ужасом думает Пантелей Прокофьевич об опасности, которой подвергается жизнь Григория на фронте. На долю старика выпало столько горя и утрат, что больше их сносить он уже не мог.
Это новое состояние Пантелея Прокофьевича Шолохов выражает в том чувстве загнанности, страха перед несчастьями, которое не покидало старика. Он стал бояться всего. Он бежит из хутора, когда привозят туда убитых казаков. «За один год смерть сразила столько родных и знакомых, что при одной мысли о них на душе его становилось тяжко и весь мир тускнел и словно одевался какой-то черной пеленой».
В размышлениях, переживаниях Пантелея Прокофьевича начинает звучать чувство приближающейся смерти. В осеннем лесу все напоминает Пантелею Прокофьевичу о смерти: «и падающий лист, и с криком пролетающие в голубом небе станицы гуси, и мертвенно полегшая трава…» Когда рыли могилу Дарье, Пантелей Прокофьевич выбрал место и для себя. Но довелось ему умереть вдали от родных мест. После очередного наступления Красной Армии Пантелей Прокофьевич пустился в бега. Заболев тифом, он умер на Кубани. В чужой земле похоронили его Григорий Мелехов и Прохор Зыков – ординарец Мелехова.
В романе «Тихий Дон», как и в «Войне и мире» Л.Н. Толстого, свое воплощение нашла «мысль семейная». Какие семьи изображены в романе М.А. Шолохова?
Это казаки-середняки Мелеховы, богатая казачья семья Коршуновых, бедняки Кошевые, соседи Мелеховых Астаховы (Степан и Аксинья), купцы Моховы – все они жители хутора Татарского, а также отец и сын Листницкие- дворяне, чье имение Ягодное расположено неподалеку.
Некоторые семьи имеют предыстории, например Мелеховы. Автор объясняет, откуда «повелись в хуторе горбоносые, диковатокрасивые казаки Мелеховы, а по-уличному – турки».
Сначала семейные связи определяются традиционными социально-бытовыми условиями: брак Григория и Натальи породнил семьи Мелеховых и Коршуновых. Молодые казаки дружат между собой, даже молодой Листницкий участвует в скачках с «хуторскими ребятами». Но совсем редким для хуторских нравов был уход Григория из семьи с любимой женщиной в наемные работники к Листницким.
Старшее поколение связано общим «служивским» прошлым; так, отставной генерал Листницкий – сослуживец Прокофия Мелехова. Только Моховы и Листницкие заметно отделяются социальными барьерами от остальных. Когда Митька Коршунов «обгулял» Лизу Мохову, его повинное сватовство с презрением отверг ее отец.
Первая мировая война, кажется, только сплотила представителей разных семейств. Большинство молодых казаков воюет, все на одной стороне. И когда Григорий первый в хуторе заслужил георгиевский крест, это была радость для всего Татарского. Но меняется психология людей, вынужденных убивать. Евгений Листницкий позволяет себе соблазнить Аксинью, так как на фронте «рисковал жизнью»: «Мне все можно!»
Трагически изменились взаимоотношения между людьми, когда началась гражданская война. Михаил Кошевой (красный) убивает Петра Мелехова, сжигает дома богатых хуторян, в том числе и Коршуновых, убивает деда Гришаку. Митька Коршунов, служащий в карательном отряде, в отместку задушил старую мать Кошевого, сжег его домишко вместе с детьми сестры Михаила – Марьи. Расстрелян хуторской атаман Мирон Коршунов, который совсем недавно помог Кошевому, как единственному кормильцу, освободиться от военной службы.
Но на войне люди проявляются по-разному. Митька Коршунов признается: «Люблю войну!» Григорий (если исключить месть за брата) не расстреливал пленных, был против мародерства, за что его понижали в звании. Степан Астахов, которого Григорий спас во время боя, признался, что трижды стрелял ему в спину, мстя за Аксинью. Кошевой руководствуется только прямолинейной политической догмой: «Какая она, политика, злая, черт!.. Он (Григорий) мне – как брат». Но «под разговор и зарезать можно». Григорий думает иначе: «Ежли все помнить – волками надо жить». Для Дуняшки, Ильиничны, Натальи кровное родство – непреходящая ценность.
К концу повествования из шести семей (Моховы уехали за Донец, Степан – в Крым) в живых остались сестра и сын главного героя и трое казаков среднего поколения: председатель ревкома Михаил Кошевой, еще не вернувшийся с войны Митька Коршунов и Григорий Мелехов. В открытом финале нет ясной перспективы их возможного будущего.
Здесь искали:
- семьи в тихом доне
- семья коршуновых в романе тихий дон
- семьи в романе тихий дон
2.5. Другие женские персонажи: Дарья, Елизавета Мохова, Дуняша
Дарья Мелехова
Если борьба идей жертвенности и своеволия создает в образах Аксиньи и Натальи постоянное напряжение борьбы за счастье, то в образе Дарьи, погрязшей в блуде, М. Шолохов открыто, выпукло выделяет мотив нечистоты как главной черты ее характера.
Дарья Мелехова упоминается уже в первой главе романа. Но ее образ Шолохов создается иначе, чем образы Аксиньи или Натальи. При описании внешности своих героев автор стремится нарисовать запоминающийся зрительный образ, воссоздать человека в неповторимом движении. Сами живописные подробности у него почти всегда приобретают отчетливо психологическую характерность. Его занимает в портрете не только выразительность, характерность внешнего облика, но и тип жизненного поведения, темперамент человека, настроение данной минуты. Портрет в романах Шолохова показывает героя в определенной жизненной ситуации и настроении.
При первом появлении Дарьи упоминаются лишь «икры белых ног». В главе романа, где описывается возвращение Аксиньи Астаховой ранним утром от знахарки домой, Шолохов обращает внимание на брови повстречавшейся Дарьи: «Мелехова Дарья, заспанная и румяная, поводя красивыми дугами бровей, гнала в табун своих коров».
Далее снова брови Дарьи («тонкие ободья бровей»), которыми поиграла, оглядывая Григория, собравшегося ехать к Коршуновым сватать Наталью. Когда на свадьбе Григория и Натальи дядя Илья шепчет Дарье непристойности, она суживает глаза, подрагивает бровями и посмеивается. В манере Дарьи играть своими бровями, щурить глаза и во всем ее облике улавливается что-то порочное.
Порочность эта связана и с нелюбовью Дарьи к труду. Пантелей Прокофьевич говорит о ней: «... с ленцой баба, спорченная... румянится да брови чернит...».
Постепенно черты Дарьи вырисовываются более отчетливо. В портретном наброске, сделанным Шолоховым, за легкостью красивых движений ощущается житейская цепкость, ловкость этой женщины: «Дарья бегала, шаркая валенками, грохотала чугунами. Замужняя жизнь не изжелтила, не высушила ее – высокая, тонкая, гибкая, как красноталая хворостинка, была она похожа на девушку. Вилась в походке перебирая плечами; на окрики мужа посмеивалась; под тонкой каймой злых губ плотно просвечивали мелкие частые зубы».
Крупным планом образ Дарьи показан спустя два месяца после мобилизации ее мужа Петра на войну. С циничной шутливостью говорит она Наталье об игрищах, о своем желании «побаловаться» и подтрунивает над ней, «тихонюшкой». Война по-особому повлияла на эту женщину: почувствовав, что можно не приспосабливаться к старым порядкам, укладу, она безудержно отдается своим новым увлечениям: «Смерть Петра словно подхлестнула ее, и, чуть оправившись от перенесенного горя, она стала еще жаднее к жизни, еще внимательнее к своей наружности»; «...Совсем не та стала Дарья... Все чаще она противоречила свекру, на Ильиничну и внимания не обращала, безо всякой видимой причины злилась на всех, от покоса отделалась нездоровьем и держала себя так, как будто доживала она в мелеховском доме последние дни...»
Для раскрытия образа старшей снохи Мелеховых Шолохов использует множество деталей, они определяются ее характером.
Дарья – щеголиха, поэтому огромную роль играют здесь детали одежды. Мы видели разбитную Дарью «принаряженной», «нарядной», «одетой богато и видно», «разнаряженной, словно на праздник». Рисуя ее портрет, Шолохов на протяжении, романа упоминает все новые и новые детали дарьиной одежды: малиновую шерстяную юбку, бледно-голубую юбку с расшивным подолом, добротную и новую шерстяную юбку.
У Дарьи своя походка, всегда легкая, но вместе с тем многообразная: вьющаяся, смелая, развязная, виляющая и быстрая. В различные конкретные моменты эта походка по-разному связана с другими движениями Дарьи, выражением ее лица, ее словами, настроениями и переживаниями.
Существенную роль в изображении ее портрета играют косвенные характеристики. «От работы хоронится, как собака от мух», «совсем отбилась от семьи», – говорит о ней Пантелей Прокофьевич.
Сравнение Дарьи с «красноталой хворостинкой» выражает сущность характера Дарьи, а также эмоциональное отношение к ней автора. «А вот Дарья была все та же. Кажется никакое горе не было в силах не только сломать ее, но даже пригнуть к земле. Жила она на белом свете, как «красноталая хворостинка»: гибкая, красивая и доступная».
С годами постепенно меняются характер Григория, Аксиньи, Натальи, Дуняши и других героев «Тихого Дона», «а вот Дарья была все та же».
Хотя характер Дарьи не меняется, он все-таки противоречив. Так, например, она, не задумываясь, изменяет мужу в пути на фронт. Однако, приехав, «со слезами искренней радости обнимает мужа, смотрит на него правдивыми ясными глазами». Она очень бурно переживет горе, когда казаки привозят домой убитого Петра. «Дарья, хлопнув дверьми, опухшая, выскочила на крыльцо, рухнула в сани. – Петюшка! Петюшка, родимый! Встань! Встань!». Сцена эта нарисована Шолоховым очень драматично. Когда Дарья начинает голосить по Петру, у Григория чернь застилает глаза. Но горе ее оказалось непродолжительным и не оставило на ней никакого следа. «Первое время тосковала, желтела от горя и даже состарилась. Но как только дунул вешний ветерок, едва лишь пригрело солнце, – и тоска дарьина ушла вместе со стаявшим снегом».
Так, например, цинизм Дарьи не только в том, как, она, «молча улыбалась», «без особого стеснения» разглядывала генерала, выдавшего ей денежную награду и медаль, но и в том, как она думает в этот самый момент: «Дешево расценили моего Петра, не дороже пары быков... А генералик ничего себе, подходящий...». Цинизм ее проявляется и в том, как охотно она шутит «непотребными словами», колко отвечает на расспросы, смущает и озадачивает окружающих.
Чем быстрее разрушается мелеховская семья, тем легче Дарья нарушает моральные нормы. Шолохов добивается этого нагнетанием характерных деталей. Так, например, убив Ивана Алексеевича Котлярова, она обычным жестом поправила головной платок, подобрала выбившиеся волосы – все это подчеркивает ее мстительность, злость и то, что Дарья не осознала свой поступок. Затем после убийства Шолохов описывает женщину глазами Григория для того, чтобы передать чувство отвращения: «...Наступил кованным каблуком сапога на лицо Дарьи, черневшие полудужьями высоких бровей, прохрипел: «Ггггадю-ка».
Когда Дарья рассказала Наталье о «прилипчивой болезни», Наталью «поразила перемена, происшедшая с Дарьиным лицом: щеки осунулись и потемнели, на лбу наискось залегла глубокая морщина, в глазах появился горячий тревожный блеск. Все это не шло в сравнение с тем, каким циничным тоном она говорила, поэтому это очень ярко передавало настоящее душевное состояние героини.
Внутренний мир Григория, Аксиньи, Натальи, других героев раскрывается через восприятие ими природы, этого нельзя сказать о Дарье. И это не случайно, так чувство природы не играло роли в ее переживаниях. Но после случившейся беды она обращает на нее внимание: «Гляжу на Дон, а по нем зыбь, и от солнца он чисто серебряный, так и переливается весь, аж глазам глядеть на него больно. Повернусь кругом, гляну – господи, красота-то какая! А я ее и не примечала».
В этом монологе – драма, бесплодность всей ее жизни. Дарья со всей непосредственностью проявляет в этой речи светлые, человеческие чувства, которые таились в ее душе. Шолохов показывает, что эта женщина все-таки обладает способностью ярко воспринимать мир, но оно появляется только после осознания безысходности своего горя.
Дарья чужда семье Мелеховых. Она дорого заплатила за свое легкомыслие. Боясь ожидания неизбежного, теряясь от одиночества, решилась Дарья на самоубийство. И прежде чем слиться с водами Дона, она крикнула не кому-нибудь, а именно женщинам, так как только они могли понять ее: «Прощайте, бабоньки!».
Сама Дарья говорит о себе, что она живет, как цветет придорожная белена. Образ ядовитого цветка метафоричен: общение с женщиной-блудницей так же смертоносно для души, как отрава для тела. Да и конец Дарьи символичен: ее плоть становится ядом для окружающих. Она как воплощение нечистой силы стремится увлечь за собой в погибель как можно большее количество людей. Так, если Аксинья только на миг представила себе возможность избавиться от Степана, то Дарья хладнокровно убивает Котлярова, хотя он приходится ей кумом, то есть они при крещении ребенка породнились во Христе.
Похоть и смерть идут рука об руку в художественном мире М. Шолохова, ибо «все позволено», если нет веры в высшее, абсолютное начало, которое связано с понятием праведного суда и возмездия. Тем не менее образ Дарьи еще не последняя ступень на пути превращения женщины существо, неутомимо сеющее вокруг себя зло и разрушение. Дарья перед смертью все же соприкоснулась с иным миром – гармонии, красоты, божественного величия и порядка.
Елизавета Мохова
В романе есть женский образ, который в плане следования по стезе зла
может быть напрямую соотнесен с гоголевскими ведьмами. Это образ Елизаветы Моховой, которая росла, «как в лесу куст дикой волчьей ягоды». Она продолжает ряд женских характеров, реализующих себя вне дома и семьи. У этих героинь выстраивается определенная цепочка сравнений: Аксиньи с дурнопьяном, Дарьи с беленой, Лизы с волчьей ягодой. Мохова сначала заморочила голову Митьке Коршунову, который предлагал ей «венцом» покрыть грех, потом очаровала безвестного казака-студента. Двойственность женской красоты в ее образе достигает апогея, что проявляется в портрете: улыбка «жалит» или «жжет», как крапива, у нее очень красивые глаза «с ореховым оттенком, но в то же время неприятные». Мужчины легко сходятся с Елизаветой, причем без всяких чувств с ее стороны. Пожалуй, это самый циничный вариант отношений мужчины и женщины в романе, к тому же сопровождающийся «сатанинской» образностью: «Это не баба, а огонь с дымом!» В описании Моховой М. Шолохов прибегает к прямым цитатам из Гоголя. Восклицание студента: «Она дьявольски хороша», – почти дословно повторяет высказывание кузнеца Вакулы об Оксане. Замороченность студента женским очарованием Моховой настолько велика, что, можно сказать, она
проникла во все слои его души, определяя жизненный выбор. Студент выбирает характерные выражения для своей страсти: «она меня опутала, как тина», «вросла в меня».
Он пытается убежать от тоски на войну, но и там встречает медсестру, разительно похожую на Лизу: «Я глянул на нее, и дрожь заставила прислониться к повозке. Сходство с Елизаветой необычайное. Те же глаза, овал лица, нос, волосы. Даже голос похож». В этом отрывке знаменательно само потрясение героя, равноценное тому, как «вздрогнули все жилки» у кузнеца Вакулы, когда он услышал смех Оксаны.
Но если у героев Гоголя любовь-страсть заканчивается тихой семейной идиллией, то героиня Шолохова презирает семейный очаг, связавший бы ее обязанностями жены и матери. Студент-казак пишет в дневнике: «Она гордится совершенством форм своего тела. Культ самопочитания – остального не существует». Перед нами женщина, в душе которой произошла подмена:
вместо «образа и подобия Божия» правит бал сатана, доводящий культ плоти
до самообожествления. «Атмосфера арцыбашевщины», в какой пребывает герой и его избранница, настолько удушающая, что он предпочитает уйти на войну. И здесь в размышлениях героя возникает еще одна цитата из Гоголя позволяющая предположить, что казак в «Тихом Доне» смутно, но все-таки
чувствует, что в жизни есть другая система ценностей, иной мир, в основе которого лежат противоположные человеко–божию начала. Он записывает в дневнике: «Выход! Иду на войну. Глупо? Очень. Постыдно? Полно же, мне ведь некуда деть себя. Хоть крупицу иных ощущений». Не пробуждается ли
здесь у персонажа Шолохова бессознательная жажда соборного, общего дела, которое бы уничтожило индивидуалистическую замкнутость, сопровождаемую властью злых сил над человеческой душою?
Анна Погудко
В романе М. А. Шолохова женщины-казачки, пожалуй, единственные, кто не поддается влиянию политических страстей. Однако в «Тихом Доне» есть и наследница «прогрессисток» Ф. Достоевского – пламенная революционерка Анна Погудко. М. Шолохов-художник не демонизирует героиню, ей свойственны человеческие слабости, любовь-жалость к Бунчуку, но духовная природа, духовная сущность этого типа личности – женщины-разрушительницы – остается неизменной. Она добровольно приходит в команду пулеметчиков-красногвардейцев, чтобы научиться убивать. М. Шолохов дает выразительную характеристику: «С острой любознательностью вникала во все Анна Погудко. Она назойливо приставала к Буныку, хватала его за рукава неуклюжего демисезона, неотступно торчала около пулемета».
Автор отмечает «неверный и теплый блеск глаз» Анны, ее пристрастие к речам, овеянным сентиментальным романтизмом. Эта жалостливость к дальним парадоксально сочетается с ненавистью к ближним. Желание убивать ради утопической мечты огромно: «неверной, спотыкающейся рысью» ведет Погудко людей в атаку. Расплата следует немедленно, ее смерть страшна, натурализм в описании агонии намеренно акцентирован автором. Из цветущей женщины героиня превращается в полутруп, она как бы заживо горит в аду: «Иссиня-желтая, с полосами застывших слез на щеках, с заострившимся носом и жутко-мучительной складкой губ», умирающая постоянно требует воды, которая не в состоянии залить ее внутреннего, всесожжигающего огня.
Страсть к победе любой ценой, в том числе и смерти, стоит выше любви, даже на свидании с Бунчуком Анна не забывала о пулеметах. Она «зачаровывает» Бунчука до окончательной духовной и физической гибели, его поведение после смерти подруги инфернально – он уподобляется зверю. Представляется символичным, что и убивает его палач-доброволец Митька Коршунов, дающий ему следующую оценку: «Гляди вот на этого черта – плечо себе до крови надкусил и помер, как волчуга, молчком».
Нереализованные женские амбиции, отсутствие смирения выливаются в желание разрушать все и вся. Люди с «новыми» идеями оказываются тут как нельзя кстати.
И все-таки и в Анне есть женское, материнское начало, которое в разном градусе растворено почти в каждой настоящей любви женщины к мужчине: и в любви Натальи и Аксиньи к Григорию, и в любви «глубокоглазой» Анны Погудко к Бунчуку... Если для Бунчука три недели его тифозного беспамятства были неделями странствия «в ином, неосязаемом и фантастическом мире», то для идейно экзальтированной девушки стали испытанием ее первого чувства, когда «в первый раз пришлось ей так близко и так оголенно взглянуть на изнанку общения с любимым», столкнуться в «грязном уходе» с завшивевшей, безобразно истощенной, дурно пахнущей плотью и ее низовыми выделениями. «Внутренне все вставало в ней на дыбы, противилось, но грязь наружного не пятнила хранившегося глубоко и надежно чувства», «неиспытанной раньше любви и жалости», любви тут матерински-самоотверженной. Через два месяца Анна сама впервые пришла к нему в постель, а Бунчук, высохший, почерневший от расстрельной работы в ревтрибунале (хотя в этот день и ушел оттуда), оказался бессилен - вся эротическая влага этого, пусть и идейно себя наяривавшего, палача на службе революции перегорела в жуть и надлом. Анна и тут сумела переступить через «отвращение и брезгливость» и, выслушав его заикающиеся, горячечные объяснения, «молча обняла его и спокойно, как мать, поцеловала в лоб». И только через неделю ласка, материнская заботливость Анны отогрели Бунчука, вытащили из мужского бессилия, выжженности, кошмара. Но зато когда Анна мучительно умирает на руках Бунчука от раны в бою, потеря любимой женщины обессмысливает все в нем и вокруг, приводит его в состояние полной апатии, бесстрастного автоматизма. Совсем не помогает то, чем крепился и лютовал прежде: ненависть, борьба, идеи, идеалы, исторический оптимизм... все летит в тартарары! Равнодушно-полусонно примыкает он к экспедиции Подтелкова, просто «лишь бы двигаться, лишь бы уходить от следовавшей за ним по пятам тоски». И в сцене казни подтелковцев Бунчук один все поглядывает «в серую запеленатую тучами даль», «на серую дымку неба» - «казалось, ждал он чего-то несбыточного и отрадного», может быть, из детских давно попранных суеверий о встречах за гробом, безумно надеясь на то, что единственно могло утолить его безмерную тоску, ту тоску, которая уронила его как несгибаемого большевика и очеловечила.
После смерти Натальи и Ильиничны хозяйкой мелеховского куреня становится Дуняшка, ей предстоит примирить в одном доме героев-антагонистов: Мелихова и Кошевого. Дуняшка – особенно привлекательный женский образ в романе.
С младшей из Мелеховых – Дуняшей – автор знакомит нас, когда она была еще длинноруким, большеглазым подростком с тонкими косичками. Подрастая, Дуняша превращается в чернобровую, стройную и гордую казачку со строптивым и настойчивым мелеховским характером.
Полюбив Мишку Кошевого, она не желает думать ни о ком больше, несмотря на угрозы отца, матери и брата. Все трагедии с домочадцами разыгрываются у нее на глазах. Смерть брата, Дарьи, Натальи, отца, матери, племянницы очень близко принимает Дуняша к сердцу. Но, несмотря на все потери, ей нужно жить дальше. И Дуняша становится главным человеком в разоренном доме Мелеховых.
Дуняша – это новое поколение женщин-казачек, которому предстоит жить в ином мире, чем ее мать и братья, Аксинья и Наталья. Она вошла в роман звонкоголосой, вездесущей, трудолюбивой девочкой-подростком и прошла путь до красавицы казачки, не запятнав ни в чём своего достоинства. Образ пронизан лиризмом и динамичностью молодости, открытостью всему миру, непосредственностью проявления и трепетностью первого рассвета чувств, ассоциирующегося у Шолохова с зорькой – восходящей надеждой на жизнь в новых условиях. В поступке дочери, с которым вынуждена была смириться Ильинична, есть отказ от некоторых устаревших элементов традиционно казачьей (да и не только казачьей) семьи, но разрушения её основ здесь нет. Да, более «счастливым» для создания семьи Дуняше кажется личный выбор будущего супруга. Но родительское благословение тоже считает обязательным, и, несмотря на все трудности, получает его. С трудом, но всё же добивается от атеиста и «злого донельзя на себя и на всё окружающее» Михаила Кошевого церковного освящения их брака. Она сохраняет неколебимую веру во врачующую силу православных канонов семейной любви.
Возможно, ей удалось понять в новом времени нечто, не понятое многими её современниками: люди озлоблены и совершают поступки, порою мерзкие и трагические по своим последствиям, вовсе не в силу природной испорченности, а становясь жертвами обстоятельств. Их надо не только жалеть, но в меру своих сил помогать им стать самими собой.
Заключение
Итак, в результате проведенного нами исследования гипотеза, которая была выдвинута как рабочая, доказана: в женских образах, созданных М.Шолоховым в романе «Тихий Дон» отражается русская концепция женственности и традиции создания образа женщины в русской культуре.
Собственно замысел автора «Тихого Дона» вполне можно рассматривать как противостояние его героев жестоким обстоятельствам смутного времени, в котором проявляются как низменные, так и возвышенные порывы души человека. Здесь и люди, идущие на смерть во имя идеи (Бунчук, есаул Калмыков, Штокман), и готовые убить во имя ее (Подтелков, Михаил Кошевой) и мстители за близких (Дарья Мелехова). Во всей сумятице происходящего только любовь способна спасти человека и сохранить его для жизни, ненависть же губит его – главная мысль романа. И именно женские образы романа воплощают эту мысль ярче всего.
Роман «Тихий Дон» – это произведение и о жизни целого народа, соэтноса – донского казачества. Национальные черты определяют и особенности повествования, и смысл заглавия, и, конечно, средства создания образов. В Аксинье, Наталье, Ильиничне, Дуняше отражено все лучшее, что видел автор в женщинах-казачках, которые не только хранили семейный очаг, но и были настоящими помощницами и «берегинями» приграничного казачьего воинства.
В сложном, порой беспощадном борении нравственного и безнравственного, прекрасного и безобразного, созидательного и разрушительного в любви шолоховских героинь глубже и рельефнее развёртывается перед читателем духовно-бытовая культура уникального соэтноса русской нации - донского казачества. Но автор не ограничивается лишь общим в женских характерах. С предельной субъективностью рисует Шолохов как самобытную притягательность женщин-казачек, так и их трагическую участь в эпоху ломки традиционно-православного уклада жизни, разрушения патриархальной казачьей семьи.
Среди казачек, понятно, тоже встречались «игреливые натуры», но не они типичны для донского этноса. Аксинья, например, вовсе не из-за мстительной хитрости изменяет мужу. Чувств, ужаснувших её саму своей «греховностью», она не скрывала. Испив до дна горькую чашу насмешек хуторян, побои Степана, Аксинья до своего трагического конца оставалась открытой и последовательной в стремлении удержать Григория. Тем более чистой и непорочной Наталье, воспитанной на православной святости семейной любви, даже на ум не приходило ответить неверностью своему «непутёвому» мужу за оскорблённую любовь.
Женщины-казачки хорошо понимали личную ответственность «за сохранение семьи на время отсутствия мужа». Мотивация преданности супругу, святости семейных уз у дончанок носила более глубинный характер, нежели у представительниц других соэтносов русской нации. Вот это «иное» и почувствовало старшее поколение хуторян, когда Аксинья на предостерегающие замечания лишь «вызывающе смеялась» да «людей не совестясь и не таясь, высоко несла свою преступную голову». Здесь вводились новые формы морали, противоречащие традиционно-православным.
Не отказывает автор «Тихого Дона» своим героиням и в женской привлекательности. Но и здесь Шолохов отступает от соблазна оставить им так называемую «фольклорность», где казачка «белым-бела, а в поясу тонка, личика беленькия, брови чёрненькие, наведённенькия <...> ровно тоненький шнурок». Примечательно, однако, что читатель, заметив несовпадение шолоховских героинь с «фольклорными сородичами», легко восполняет этот «недостаток», переключаясь на сравнение их с мифологическими персонажами других культур.
Школой или, как иногда говорят, инкубатором воспитания чувств является в первую очередь семья. Здесь индивидуальные задатки и черты наполняются нравственным и общественным содержанием, взрослеют и корректируются. В родительском доме Аксинья не смогла пройти такую школу. Родовые корни христианско-православной чистоты и святости семейных отношений были подрублены: в шестнадцатилетнем возрасте над нею надругался отец. Степан также не смог наполнить её жизнь всем тем богатством и специфической красотой взаимных чувств и отношений, которыми характеризуется счастливая семья. С первой же брачной ночи он стал избивать Аксинью, часто и жутко напиваться, но не «выбросил её за порог» (по заведённому обычаю) и никому не сказал о её девичьем позоре. Как бы в благодарность за молчание она старалась увлечь мужа накалом чувственных страстей, училась гасить его мстительную досаду в ласках, остановившись в развитии семейных отношений на низшей, лишь сексуальной их фазе. Года полтора Степан не прощал обиду, вплоть до рождения ребёнка. Но дочь умерла, не дожив до года... Понятно, всё случившееся на самом взлёте жизни не вина, а беда Аксиньи. И всё же чем бы эта остановка в развитии культуры чувств ни была вызвана, для мужа она оставалась «порченой», а с социально-этнической точки зрения (уже из-за своего поведения) – «не своей». М.А. Шолохов не увлекался говорящими именами, но в данном случае и у него просматривается некоторая близость, созвучие имени Аксинья, Ксюша с Ксенией, то есть «чужой».
Не смог и Григорий в необходимой мере пройти такое воспитание чувств. Пантелей Прокофьевич из-за слишком густой замеси восточных кровей оказался недостаточно последовательным помощником Ильиничны в воспитании сына. Не мог помочь Григорию и опыт ранней юношеской любви. При первых же размолвках с Аксиньей, когда родители потребовали прекратить отношения с «мужней женой», проявились такие черты её характера, которые не только насторожили молодого казака, но и решающим образом повлияли на его выбор.
Наталья, глубоко оскорблённая поступками и словами мужа, тяжело переживает «заплёванное своё счастье». Бесхитростный и правдивый взгляд её смелых глаз, с которым встречается Григорий во время свадебного сговора, гаснет, сменяется часто залитым слезами, скорбным и тоскующим. После жёсткого разговора с отцом Григорий с Аксиньей уходят в имение Листницких. Оказавшись духовно не подготовленной к подобному унижению, Наталья не справляется с неожиданным для неё ударом судьбы. В отчаянном порыве к небытию она нарушает одну из главных заповедей христианства - неприкосновенность, святость дара жизни.
Итак, женские образы романа «Тихий Дон» построены на глубоком проникновении в особенности национальной культуры и традиций донского казачества, отражают не только систему ценностей, но и авторское восприятие судьбы казачества в годы революции и гражданской войны.
Список использованной литературы
1. Андреев Д. Роза мира: Метафилософия истории. – М., 1993.
2. Байдин В. Женщина в Древней Руси // Русская женщина и православие. – СПб., 1997.
3. Бирюков Ф. Художественные открытия М. Шолохова. – М., 1985.
4. Бритиков А.Ф. Метафоры и символы к концепции «Тихого Дона»// Творчество М. Шолохова. – М. 1975.
5. Ванчуков В. Женщины в философии: Из истории России XIX - XX веков. – М, 1996.304с.
6. Вышеславцев Б. П. Этика преображенного эроса. – М., 1994.
7. Габриэлян Н.М. Пол, культура, религия // Общественные науки и современность. 1996. – № 6. – С. 126-134.
8. Достоевский Ф. М. Дневник писателя. – М., 1989.
9. Евдокимов П.Н. Женщина и спасение мира: О благодатных дарах мужчины и женщины / Пер. с фр. Г.Н.Кузнецовой. – Минск, 1999
10. Женщина: Выдержки изучения живой этики и писем Е.И. Рерих. – Екатеринбург, 1992.
11. Жеребкина И.А. Подчиниться или погибнуть: парадоксы женской субъективации в русской культуре конца XIX века.// Русская женщина и православие. – СПб., 1997.
12. Здравомыслова О.М. «Русская идея»: антиномия женственности и мужественности в национальном образе России// Русская женщина и православие. – СПб., 1997.
13. Кайдаш С. Сила слабых: Женщины в истории России (XI -XIX вв.) – М., 1989.
15. Кардапольцева В.Н. Женские лики России. – Екатеринбург, 2000.
16. Кирпотин В.Я. «Тихий Дон». Тема природы// В.Я. Кирпотин. Пафос будущего. – М.:Советский писатель. 1963.
17. Киселева Л.Ф. Мотивы жизни и смерти в «Тихом Доне» М.Шолохова// Вечные темы и образы в советской литературе. – Грозный, 1989.
18. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). – СПб., 1994.
19. Минакова А. О художественной структуре эпоса М.Шолохова// Проблемы творчества М.Шолохова. – М., 1984.
20. Минакова А.М. Поэтический космос М.А.Шолохова. О мифологизме в эпике Шолохова. – М., 1992.
21. Михайлов Г. Дающая жизнь. Прекрасная женственность. – СПб., 2000.
22. Михайлова М. Внутренний мир женщины и его изображение в русской женской прозе серебряного века // Преображение.– 1996.– N4.– С.150–158.
23. Плукс П. Постановка и решение женского вопроса в русской литературе середины XIX в. // Ученые записки Рязанского педагогического института. 1967. – Т.39.
24. Пушкарева Н.Л. «Я старалась ничего упустить в науках» // Женщина и культура. М., 2001. – Вып. 2.
25. Пушкарева Н.Л. Женщина в русской семье: традиции и современность // Тишков В.А. (ред.) Семья. Гендер. Культура. – М., 1997. – С. 177-189.
26. Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины. – М., 1997.
27. Радзинский Э. Загадки любви. – М., 1996. 464 с.
28. Розанов В.В. Люди лунного света (метафизика христианства). – М.,1990.
29. Рябов О.В. Русская философия женственности (XI-XX века). – Иваново, 1999.360с.
30. Рябов О.В. «Умом Россию не понять»: Гендерный аспект «русской загадки» // Женщина в российском обществе. 1998. № 1. С. 34-41.
31. Рябов О.В. Идеал «Мадонны» или идеал «содомской»: Два лика женственности в русской философии // Женщина в российском обществе. –1998. – № 2.
32. Семанов С.Н. В мире «Тихого Дона». – М., 1987.
33. Семанов С. Н. Православный «Тихий Дон». – М., 1999. – С. 66–113.
34. Тишкин Г.А. Женский вопрос в России: 50-60-е гг. XIX в. – Л.. 1984.
35. Третьякова Л. Российские богини: Новеллы о женских судьбах. – М.,1999.
36. Федь Н. Природы чудный лик// Н. Федь. Парадокс гения, жизнь и сочинения Шолохова. – М.: Современный писатель. 1998. – С. 193-230.
37. Чалмаев В. Открытый мир Шолохова: «Тихий Дон» – не востребованные идеи и образы// Москва. – 1990. – N 11.
38. Шолохов М. А. Тихий Дон. В 2-х томах. – М., 1995.
Жеребкина И.А. Подчиниться или погибнуть: парадоксы женской субъективации в русской культуре конца XIX века.// Русская женщина и православие. – СПб., 1997. - С. 118–119
Эмансипация – получение самостоятельности и равноправия каким-либо лицом или социальной группой.
Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. – М., 1998.
Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). – СПб., 1994.
В кн.: Кайдаш С. Сила слабых: Женщины в истории России (XI -XIX вв.) – М., 1989.
Кардапольцева В.Н. Женские лики России. – Екатеринбург, 2000.
Цит. по кн.: Кардапольцева В.Н. Женские лики России. – Екатеринбург, 2000.
Бы, блистательно складывается его путь: Григорий – прославленный командир дивизии, по станицам и хуторам идет о нем молва как о верном сыне Тихого Дона. Горделивая радость старика Мелехова не знает границ. Однако Шолохов, освещая путь Григория в дни мятежа, пристально вглядывается в его душевный мир, стремиться уловить ту сложную и противоречивую связь, которая существует между ходом событий и...
Его детей, оставшихся без матери, заботится о них. Однако метания Григория между разными политическими лагерями не приносят никому счастья и покоя, а приводят к бессмысленной гибели Аксиньи. Трагична судьба другой женщины-казачки, Натальи, жены Григория. Красивая, всю жизнь безответно любящая своего непутевого мужа, она ни разу (даже в мыслях) не изменила ему. Натура максималистски прямая, она...
30.03.2013 55495 0Урок
67
«Мысль семейная» в романе Шолохова
«Тихий Дон». Женщина как хранительница
семейного тепла
Цели: провести работу над отдельными эпизодами первой части романа Шолохова, раскрывающими тему семьи; выявить значение женских образов в раскрытии данной темы.
Ход урока
…в этом мире – история донских казаков, русского крестьянства… вековые традиции нравственных принципов и трудовых навыков, которые сформировали национальный характер, особенности целой страны.
Е. А. Костин
Семья у Шолохова – изобразительный центр, сквозь призму которого раскрывается нам «макрокосм» национальной культуры.
И. И. Цыпенко
I. Вступительная беседа.
М. А. Шолохова можно назвать певцом тихого Дона. Художник, чаще суровый и сдержанный, он, когда говорит о родном крае, становится лиричным и патетичным.
Родник скрытой любви к людям тихого Дона, его обычаям, песням, играм, всегда струящийся во внутренних пластах шолоховского повествования, вдруг вырывается наружу… Этими чувствами наполнен и роман «Тихий Дон».
Герои, живущие на страницах романа, – донские казаки.
– Что вы знаете об этом сословии?
Казачество – сословие на Руси особенное, но есть в жизни любого народа незыблемые ценности, во многом схожие: семья, земля, нравственность. Предлагаю затронуть именно эту грань романа Шолохова.
Традиции. Истоки. Быт. Семья. Национальный дух. Обращение к этим понятиям всегда необходимо. Ведь по жизни семьи, по крепости семейных уз можно судить о жизнеспособности народа.
– Гармония и семья. Можем ли мы сейчас поставить между этими словами знак равенства?
– Каково значение женщины как хранительницы тепла семейного очага?
Вопросы записаны на доске.
В центре шолоховского повествования находится несколько семей: Мелеховых, Коршуновых, Моховых, Кошевых, Листницких. Это не случайно: закономерности эпохи раскрываются не только в исторических событиях, но и в фактах частной жизни, семейных отношениях, где власть традиций особенно сильна и всякая их ломка рождает острые, драматические конфликты.
Доска оформлена как казачий курень. Звучит лирическая, напевная казачья песня.
II. «Мысль семейная» в романе Шолохова.
1. Работа с текстом .
Выразительное чтение или художественный пересказ отрывка из первой части I тома «История семьи Мелеховых».
Первоначально роман должен был начинаться с описания мятежа генерала Корнилова, но вскоре автор признается: «Я почувствовал: что-то у меня не получается».
– Что вносится в роман этой историей?
Начать с семьи было новой гениальной интуитивной находкой молодого писателя. Автор отвечал на вопрос, кто такие казаки, какие у них корни, что является основой их быта, почему они ведут себя в той или иной ситуации именно так, а не иначе. Семья – носительница того, что мы называем культурой. Поэтому в центре внимания Шолохова разные поколения семьи Мелеховых.
– С чего же начинается история этой семьи?
– Почему гибнет юная турчанка и что отрицает её смерть?
Рассказ о судьбе мелеховского рода начинается с острой, драматической завязки, с истории Прокофия Мелехова, который поразил хуторян своим «диковинным поступком». С турецкой войны он привез жену-турчанку. Любил её, по вечерам, когда «вянут зори», носил на руках на макушку кургана, «садился рядом с ней, и так подолгу глядели они в степь». А когда разъяренная толпа подошла к их дому, Прокофий с шашкой встал на защиту любимой жены.
Смерть турчанки утверждает величие и трагизм истинной любви, любви непохожей, а следовательно, раздражающей окружающих. Эта любовь была вызовом казакам, их быту, традициям – отсюда трагедия.
С первых страниц появляются гордые, с независимым характером, способные на большое чувство люди. Так с истории деда Григория входит в роман «Тихий Дон» прекрасное и одновременно трагическое. И для Григория любовь к Аксинье станет серьезным испытанием жизни.
2. Патриархальность и традиции в семье Мелеховых.
Индивидуальное сообщение учащегося.
…Семья – основа основ народного быта в мире «Тихого Дона». Жизненные обстоятельства казачьей среды изображены с такой основательностью, что позволяют воссоздать общее строение семьи начала ХХ века. А век ХХ грозился быть кровавым. Потому все более ценным становилось вечно незыблемое: семья, земля, дети.
Для героев «Тихого Дона» семейное начало буквально пронизывает всю частную жизнь. Каждая отдельная личность воспринималась непременно как часть общего – семьи, рода. Эти отношения были важной частью народного быта. Родственное становилось выше товарищества, влюбленности, деловых отношений, соседства. Причем родственные отношения учитывались с очень большой точностью: «троюродный брат», «двоюродная тетка», «водворки» – некоторые слова существуют в нынешнем быту без особого «смысла». Но во времена «Тихого Дона» родственная близость почиталась весьма серьезно. В семье Мелеховых велика патриархальная сила – всевластие отца в доме.
Пусть поступки круты, тон старших решителен и непреклонен (младшие сносят это терпеливо и сдержанно, даже горячий и порывистый Григорий), однако всегда ли злоупотребляет Пантелей Прокофьевич своей властью, всегда ли излишне рукоприкладство?
Пантелей Прокофьевич женит Григория, и тот не спорит не только от сыновней покорности: Гришка опозорил семью своим бесстыдным романом с замужней соседкой. Кстати, Гришка покорился не только отцу, но и матери – именно Ильинична решила женить Григория на Наталье и уговорила мужа: «…точила его, как ржавь железо, и под конец сломила его упрямство». Словом, приказного тона, грубости было немало – но насилия в патриархальной семье не было никогда.
Грубость же во многом объяснялась влиянием казарменных армейских нравов, но никак не патриархальностью. Особенно любил «крепкое словцо» Пантелей Прокофьевич. Так, родную жену не раз ласкал словами: «карга старая», «замолчи, дура», ну и жена, любящая, преданная, «полоскала свою половину»: «Ты чего ж это, крючок старый! Сроду безобразник, а под старость дюжей свихнулся». Кипела в Прокофьевиче «турецкая кровь», но именно он был одним из центров, сплачивающих семью.
Другим центром патриархальной семьи была религия, великая христианская вера, семейный образ – икона в красном углу.
Хранительницей веры выступает в романе казачья семья, особенно в лице старших её представителей. Пришла черная весть о гибели Григория, в те траурные дни, когда «он старел день ото дня», когда «слабела память и мутился рассудок», только разговор с отцом Виссарионом вразумил старика: «С этого дня переломил себя и духовно оправился».
Особо хочется сказать о разводе. Само понятие даже не существовало в казачьем лексиконе. Семья благословлялась Богом! Брак был нерасторжим, но, как все земное, не являлся незыблемым. Встретив Григория недалеко от Ягодного, куда сын ушел с Аксиньей, Пантелей Прокофьевич спрашивает: «А Бог?» Григорий, не так свято веривший, в подсознании все же вспоминает о Нем. Не случайно «мысли об Аксинье и о жене» неожиданно вспыхивают в его голове во время присяги, когда «подходил под крест».
Кризис веры имел губительное значение для всей России, особенно для семьи: перестает действовать «двойной закон самосохранения», когда семья хранила веру, а вера защищала единство семьи.
3. Основы единства семьи Мелеховых.
а) В начале романа семья Мелеховых целая, дружная. Сила этой семьи была в единстве, когда все важные вопросы решались открыто, выносились на семейный суд, прямо и основательно обсуждались.
Инсценировка первого совета семьи Мелеховых.
Жизнь Григория и Натальи не заладилась. Начало положил совету Пантелей Прокофьевич. Выступают все; даже Дуняша, подросток. Допущена к совету, внимательно слушает. Григорию стыдно, он грубит. Но чем бы ни заканчивались собрания, ни одно важное событие не проходит незамеченным.
– Какие еще были советы?(Приход красных: отступать или сдаться? Сердечные дела Дуняши. 1919 год – деньги Дарьи.)
Вывод. В семье Мелеховых – всех казаков – ответственные и сложные дела решались открыто, в прямом, порой нелицеприятном обсуждении. Крайности сглаживались и выравнивались, резкие страсти утишались. То не было ни раем, ни идиллией, а лишь сплоченным миром родственных людей, для которых выше личных устремлений и прихотей была семья.
б) Шептаться по углам считалось предосудительным, ибо вековой опыт подсказывал: где начинаются тайны – тут начинаются распад и раскол.
– Если вдруг внутрь семьи все же проникало нечто злое и враждебное, как решали эту проблему Мелеховы? Были ли в семье тайны?(В семье Мелеховых тоже были свои секреты, их в романе три.)
Проверка домашнего задания (работа велась в группах по предложенному плану):
1. Тема секрета.
2. Где происходит беседа.
3. Итоги «разговора по душам».
1-я группа – секрет Григория;
2-я группа – секрет Дарьи;
3-я группа – секрет Натальи.
Все эти тайны касаются семьи.
1. Пантелей Прокофьевич сразу догадался о связи Григория и Аксиньи: сын связался с женой близкого им человека – соседа. Старик понимает, что от беседы не уйти, и рано утром на рыбалке с Григорием начинает разговор.
2. О Дарьиной болезни секретничают Дарья и Наталья. Дарья просит предупредить мать: «пущай она отцу не говорит про это, а то старик взбесится и выгонит меня из дому».
3. Об аборте Наталья рассказала только Ильиничне: «Буду ли я жить с Гришкой али нет… но детей я от него больше рожать не желаю».
Результат наблюдения.
Все три разговора ведутся вне дома, двора: на реке, огороде, степной дороге. Это признак нежелания запачкать семью, что естественно для всякого живого и здорового организма.
Многие из вас сейчас думают над вопросами: а так ли в моей семье? Когда же мы все вместе собирались о чем-нибудь поговорить? Всегда ли мы выслушиваем старших, прислушиваются ли папы и мамы к нашим детским голосам? А наши тайны? Тайные ли они?
Из романа Шолохова мы узнали, как заботились казаки о целостности, здоровье своей семьи.
4. Женские образы в романе Шолохова «Тихий Дон».
1) Работа с текстом .
Одним из приемов Шолохова в характеристике героев является сопоставительный анализ. Через отношение к детям раскрываются многие главные герои романа. Так как носительницей домашнего, семейного тепла является женщина, особо интересны характеристики главных героинь.
С опорой на текст учащиеся дают характеристику женских образов романа «Тихий Дон».
Дарья. Ничего не известно о её родителях, происхождении. Сама героиня в конце романа говорит: «У меня ни сзади, ни спереди никого нет». У Дарьи родился ребенок. Но что же мы о нем узнаем – просто «дитя». Или, раздражаясь, на своего младенца, мать говорит: «Цыц ты, поганое дите! Ни сну тебе, ни покою». Много в романе грубых слов, но никто так не обращается к детям. Ребенок умер, когда ему не исполнился и год.
Аксинья. Родила дитя от Степана, но и здесь примечательно кратко: «…ребенок умер, не дожив и до года». От Григория родила Танюшку, стала счастлива и обрела какую-то особенно счастливую осанку. Но любовь к ребенку лишь была продолжением любви к Григорию. Как бы то ни было, ребенок тоже умирает около полутора лет от роду. Детей Григория взяла после смерти Натальи к себе. «Они охотно называли её мамой», она их оставляет и уезжает с Григорием.
С особой силой материнская любовь проявляется в образе Ильиничны. Именно она воспитала своих детей такими, какими мы видим их в романе; она не только заботилась о них, но и передала им свое мирочувствование. Отсюда глубокое сродство молодых Мелеховых именно с матерью, а не с отцом. Сам Шолохов, преклоняясь перед собственной матерью, не раз отмечал сходство её и Ильиничны. Они умеют бороться за семью, и Наталья становится продолжательницей этого предназначения.
2) Индивидуальное сообщение «Спасение семейного гнезда – идея жизни Натальи Мелеховой».
Наталья Мелехова в романе М. Шолохова «Тихий Дон» – волей обстоятельства втянутая в мучительное соперничество с Аксиньей, вынужденная даже оскорблять её, называя «гулящей», – это поистине просветленно-стыдливое, вероятно, самое ангельское существо в романе.
Наталья возникает в романе как бы случайно: как объект грядущего сватовства, венчания. «Наталья… Наталья – девка красивая… Дюже красивая. Надысь видела её в церкви», – говорит Аксинья. Похвала двойная, даже преувеличенная, но говорит эти хвалебные слова Аксинья с сухими глазами, и от сарая падает тяжелая тень. А в окне, куда она смотрит, – желтая ночная стынь.
Шолоховский мир и многоцветен, и многозвучен, и предельно полон сложных психологических движений. Шолохов – величайший мастер характерной детали – подобрал почти символические эпитеты, говорящие об опасности для Натальи: сухие, без слез глаза… Эти сухие глаза наводят на мысль, что кому-то в этой неизбежной борьбе не уцелеть.
Григорий в Наталье обрел чуткую носительницу великой ответственности, обрел человека, для которого любовь не знает, не хочет знать конца, боится даже временной подмены, измены, любой ненадежности. Для неё нет разлада между сознанием и чувством, нет опустошения от любви, даже радостного. Оттого она кажется Григорию холодной, трудной. Нет игры чувств, нет любви-поглощения.
Для Натальи разрушительны все, даже невольные измены Григория. Вместе с тем в ней нет злости, нет наслаждения от чужой муки. Есть жалость… Распутную Дарью, в конце концов нанесшую ей главный оскорбительный удар, недобрую сводницу, она даже не презирает, а отстраняется от неё, прощает.
Старики Мелеховы и Коршуновы первыми почувствовали стыдливую нежность кроткой души Натальи. Старый Коршунов только что не произносит слово «издеваться» («Разве можно так над живым человеком?.. Сердце-то, сердце-то… аль у него волчиное?») А Пантелей Прокофьевич – и он весь в этих словах, как строитель дома! – буквально кричит от боли и стыда: «Она нам лучше родной!»
И вот этап строительства гнезда. Возвращение Натальи в дом Пантелея Прокофьевича, в дом, где нет мужа! Наивная, неопытная, верящая в силу венчания, клятвы перед святыми, Наталья с изумлением осознает, что именно ей предстоит пройти через горестное унижение, что её ждет любовь-мученичество. Шолохов с эпическим любованием рисует весь путь возвращения Натальи, её трудные решения, её обращение к свекру.
Возвращение в дом Мелеховых – это осознание своей главной силы и высоты: силы верности, благородства, силы смирения. Вскоре она стала неотделима от Дома, от родных людей, тем более от детей! Все пребывание её в семье Мелеховых – это скрытое распрямление и восхождение души, движение не просто к победе над Аксиньей, рождение истинной дружбы с Дуняшкой и Ильничной. Её молитвы спасли Григория от выстрелов Степана Астахова в спину. И как высшая награда – двое чудесных детей.
Но борьба за дом, за семью ещё впереди. Этим показателен диалог Натальи с Аксиньей (сцена в Ягодном). Аксинья откровенно обвиняет Наталью: «Ты у дитя отца хочешь взять. Кроме Гришки, нету у меня мужа». Вся беседа построена на резком различии лютующей Аксиньи и кроткой Натальи, признающейся: «Тоска меня пихнула»… Аксинья сделала ребенка аргументом претензий на Григория, «распорядилась» тем, что Бог дал не для торга… Последовал совсем иной разворот событий – болезнь и смерть девочки, связь с Листницким, уход Григория.
Материнство не стало залогом счастья и для Натальи. Она так и осталась нелюбимой женой… Тем больше силы в чудесной сцене 8 главы! Это элегия с какой-то робостью и нерешительностью в жестах, с безмолвием, элегия прощания.
Подготовленный ученик читает наизусть: «Она была рядом с ним, его жена и мать Мишатки и Полюшки. Для него она принарядилась и вымыла лицо… Сидела она такая жалкая, некрасивая и все же прекрасная, сияющая какой-то чистой внутренней красотой. Могучая волна нежности залила сердце Григория… Он хотел сказать ей что-то теплое, ласковое, но не нашел слов и, молча притянув её к себе, поцеловал белый покатый лоб и скорбные глаза».
Уход из жизни Натальи, даже после относительно мирного последнего объяснения с Аксиньей, не случайно наложил мрачнейшую тень и на судьбу Григория и на весь мелеховский дом. Герои Шолохова (и особенно Наталья) творят порой не суд, а некий свехсуд над временем, над искалеченными им людьми.
И Наталья, и Ильинична проходят перед читателем «Тихого Дона» как героини, до конца верные материнскому призванию, долгу хранительницы семьи. Наталья погибает в тот момент, когда она не просто отказалась от идеи материнства, но неестественно для неё злым, мстительным образом растоптала, разрушила свою же идею, стержень характера. Гениально выбран собеседник Натальи, свидетель её душевного кризиса: им стала Ильинична, человек, глубоко родственный ей, мать Григория, впервые не нашедшая слов для оправдания сына, для опровержения правоты Натальи. Ильинична смогла лишь убедить невестку не проклинать Григория, не желать ему смерти. После смерти Натальи всех в доме обступила горькая тоска от запоздалого понимания друг друга, от понимания, что рушится семья.
3) Вывод. В романе прослеживается интересная параллель: дети становятся мерилом жизненности самих героинь. Не имея, в сущности, детей, Дарья очень быстро умирает и как женщина. Отсутствие детей становится для героинь «господним наказанием».
– Как заканчивает жизнь Дарья?(Она совсем стала «зверь-бабой». Испокон веков женщина-казачка ассоциировалась с понятиями «жизнь», «продолжательница рода». Дарья – единственная из русских героинь берет в руки боевое оружие, а потом убивает безоружного. Потому и смерть Дарьи в Дону очистительная и ужасная.)
– Что в этом плане можно сказать о других героинях?(Аксинья гибнет от пули, не оставив после себя никого, «только черное солнце». Наталья уходит из семьи, режет себя, проклинает Григория, вытравливает плод и в конце концов гибнет.)
– К какому выводу приводит нас Шолохов? (Смерть женщины – это всегда зло, беда, это смерть семьи.)
Насколько же сильна материнская любовь Ильиничны! Настолько велико её желание, чтобы в доме все было мирно, что мать примиряется даже с тем, что Мишка Кошевой входит в их дом хозяином. Она видит, как Дуняшка тянется к этому человеку, как Кошевой нежно относится к внуку её, Мишатке. Дети не должны быть сиротами! Это для Ильиничны становится главным условием и для новой жизни.
III. Итог урока.
– Что, по-вашему, является главным в звучании темы семьи в романе Шолохова «Тихий Дон»?
Семья – оплот державы. Рушится семья – рушится мирная жизнь в стране. Женщина – хранительница единства семьи.
Дети – символ будущего. Об этом и последние страницы романа.
– О чем мечтает бессонными ночами Григорий вдали от дома? Чем заканчивается роман?
Все вернулось на круги своя. Мы снова перед домом – казачьим куренем Мелеховых. И Григорий стоит у ворот родного дома, держа на руках сына. Это все, что осталось у него в жизни, что пока ещё роднит его с землей и со всем этим огромным сияющим под холодным солнцем миром.
Домашнее задание.
Сочинение-ответ на вопросы, поставленные в начале урока:
– «Гармония» и «семья». Можем ли мы сейчас поставить знак равенства между этими понятиями?
– «Крыша дома твоего» – что для каждого из вас значат эти слова?
– Женщина – хранительница семейного тепла.
